Иногда очень приятно обнаружить, что мир тесен: за трапезным столом встретила двух женщин, мать и дочь, приехавших на лето сюда поработать из Московского Царицына, в храме которого «Живоначальная Троица» служит протоиерей отец Георгий Бреев, духовный отец батюшки Игоря Федорова, нашего настоятеля (и моего духовного отцв), и нашего главного законоучителя (и первого моего) Игоря Александровича.

Не мною одной замечено, что сегодня люд наш российский в провинции, и в частности школьники, студенчество, ученые – зачастую чище, надежнее и перспективнее столичных. Об этом слышно все чаще, это замечают все больше, и это уже становится знаковым явлением. Об этом говорят школьные олимпиады, студенческие конкурсы, и это радует.

Тем не менее (но не в обиду будь сказано, ибо причины здесь, видно, объективные), есть и другая сторона. Во многих городах и весях заметна, к сожалению, некоторая косность, например, в продвижении вопросов возрождения Церкви, монашества. Понятно, что многое упирается в финансы. Но что-то, наверное, здесь кроется еще. Кирилло-Белозерский монастырь пока что посещается в основном не паломниками, а экскурсантами, в том числе широко иностранцами, а монастырь преподносится как историко-культурный памятник (2007—8 гг.). Монахов не видно. Есть один единственный действующий храм – Преподбного Кирилла, а монашествующих – двое (если не один). Видно, еще не срок. Зато ценнейшие иконы, церковная утварь и многое другое, как уже говорилось, находятся под надежной защитой высококлассных искусствоведов, реставраторов, и одновременно они доступны для обозрения. Кстати, еще раз о водном пути и о неизвестных тормозящих причинах. То, что в городе Белозерске нет больше пассажирских катеров и вообще более не существует причала, конечно же, нонсенс. Повторяю: где ни спрошу, ответ всё один: денег нет, невыгодно. Не умею и не хочу просчитывать, но не покидает мнение, что для налаживания традиционного водного пути тем людям, от которых это зависит, нужны просто жгучее желание, стремление, любовь как к своему родному.

Теперь о Ферапонтове! Еще один священный краешек северной Руси, Северной Фиваиды, как называют эти края. Боже, как действительно он весь пронизан святостью, древностью – вплоть до каких-то особых запахов. Именно это ощутила, когда заглянула в разрез невысокой стены-ограды монастыря, над которой коньком идет как бы скатная крыша, а внутри – полость (должно быть, такой тип имеет определенное наименование).

Кругом чистые, прозрачные озера. По берегам – древние, глухие баньки. Двухарочные Святые врата в монастырь, ставшие как бы его символом, храмы Пресвятой Богородицы, храм преподобного Мартиниана. И – удивительное чудо, которое сохранилось до наших дней, – фрески Дионисия, которого почитали самым знаменитым среди русских иконописцев еще его современники, то есть в 70-х годах XV столетия. (Анастасия Ивановна Вьюшина, хранительница, смотритель и кассир, жительница села Ферапонтова с давних пор, рассказывала, как берегли они с покойным мужем в Великую Отечественную все эти святыни).

И еще одна ценная для меня встреча: Елена Романовна Стрельникова. Сегодняшний форпост русской православной богословской науки и культуры на Русском Севере. Собирательница, аналитик, пропагандист русской старины. Автор великолепных, знаниями и любовью написанных, работ – «Новомученики и исповедники белозерские…”, «Ферапонтов монастырь в ликах и лицах»… Подвижница – вплоть до быта: трудное, особенно зимой, житье-бытье. Болезни, нехватки всякие и проч., проч. (а ведь добровольно покинула свой родной Питер). Знают ее в этих краях все. Поэтому найти ее не составило никакого труда. Мало было у нас времени на общение, но с обеих сторон – теплота, искренность, желание успеть побольше друг другу рассказать, услышать. (Кажется, она теперь монахиня). Елена Романовна прорабатывает возможность и варианты водных путей паломничества в эти места. Это, собственно, и было целью моего к ней прибытия. На Русский Север! Водой!..