– А! Будь, что будет! – думал он, заходя во двор.

На доме, у входной двери, висел кусок фанеры, на котором, от руки, было написано: «Росскосмос». Исследовательская лаборатория».

Постояв, немного, у вывески, Гордон, наконец, решился и проследовал в дом. Путь, во внутренние помещения, лежал через веранду, от края до края, уставленную пустыми бутылками.

– Это – очень по русски. – подумал он, про себя. – Прямо, как нас учили, на курсах, по славянским особенностям.

Внутри дома были люди. Людей было двое. Они сидели за столом и вели душевную беседу. Об этом свидетельствовала объемная емкость, стоящая на столе и неповторимый натюрморт из закусок, живописно расположенный не только на тарелках, но и по всей поверхности стола. Один, из собеседников был в штатском, второй в военной форме. Военный был в чине полковника, с шевроном аэрокосмических сил России.

– Присаживайтесь! – Радушно взмахнул рукой штатский.

Полковник, что-то буркнул, подозрительно нахмурив брови, но общий тон бурчания не был угрожающим. Присаживаясь, на грубый, ручной работы, табурет, Гордон быстро оценил обстановку. Помещение, где он находился, было, скорее всего, кухней. Потому, что здесь находилась печь и газовая плита. Кроме этого, на лавке, у окна, стоял компьютер, а в углу находился сейф. Дверца сейфа была приоткрыта.

– По какому вопросу? – поинтересовался человек в гражданской одежде.

– Я, из фонда «Американ Прогресс». – Сказал Гордон и замер, ожидая реакции слушателей.

Те в свою очередь ждали продолжения разговора.

– Так! – Подбодрил американца, штатский, у которого был красный с синими прожилками нос.

– Мы проводим широкую исследовательскую компанию, с целью изучения отраслей местной экономики, требующих инвестиций.

Военный, снова пробурчал что-то неопределенное. Штатский, реагируя на этот невнятный тон, подцепил на вилку, кусок колбасы и вручил товарищу.

– Продолжайте. – Благосклонно кивнул он при этом, Гордону.

Собственно, на этом, у Гордона было все. Что говорить дальше он не знал. Его инициатива, как самого слабого звена, в команде, была скована, отсутствием полномочий.

Заметив растерянность, на лице гостя, штатский протянул к нему руку. Гордон, при этом, испуганно отпрянул, но вовремя пришел в себя, проявил выдержку и не бросился сломя голову, на выход.

– Позвольте представиться! – Крепко схватив американца, за руку, сказал гражданский. – Ломако Иван Семенович. Руководитель российской космической лаборатории. В российский космос, не желаете вложиться?

Гордон замялся, но на его лице отразилась целая гамма переживаний. Ему, все еще, хотелось бежать отсюда, но носатый держал его за руку крепко. Лицо Гордона, в этот момент, говорило, лучше всяких слов:

– Вложится мы не против. Только с космосом у России, все, так, неопределенно. Непонятно – все, очень. Особенно – с дополнительными отверстиями.

Видя, нерешительность инвестора, Ломако взял инициативу, на себя.

– Для начала, надо выпить. – Сказал он, и, обращаясь к военному, спросил: – Мамай, пить будешь?

Ответ полковника прозвучал нечленораздельно. Только на этот раз, он не бурчал, а, как-то пробулькал, в ответ.

– Понял. – Сказал Ломако и стал разливать темную жидкость по стопкам.

Стопки, здесь были, солидные, не барные – вместительные. По тому, что налиты были, три штуки, Крис понял, что полковник решил выпить, вместе со всеми.

СРОЧНО! В ЗАСЛАВЛЕ, ПОД МИНСКОМ, ГУМАНОИД ТОЛИК СДАЛСЯ БЕЛОРУССКИМ ВЛАСТЯМ. РЕШАЕТСЯ ВОПРОС, О ЕГО ДЕПОРТАЦИИ НА РОДИНУ.

Спутниковая связь была, в машинах, у всех дипломатов. Они, через определенные промежутки времени, бегали созваниваться с посольствами, чтобы быть в курсе текущих мировых событий. Поэтому, срочная новость, из «НАССА», о том, что в Белоруссии упал метеорит, быстро стала всеобщим достоянием. Не смотря на устоявшуюся привычку, не делиться, друг с другом, даже общеизвестными фактами, здесь никто не смог удержаться от обсуждения этого явления. Тесная обстановка кафетерия, не рассчитанного на такое количество гостей, располагала, к этому. Кроме того, общая неопределенность источила почти всех и подталкивала к более дружескому общению.