Дальше она шла уверенно и не позволяла страху и отчаянию вновь взять вверх над собой. Ей оставалось лишь решить, что делать дальше. А вот этого она не знала. Но кто бы ни отправил её сюда, он знал, что женщине это по силам. И этот мир, чем бы в конечном счете не являлся, не властен был над ней. Она сама вольна решать, что и как делать. Путница замерла оглядевшись. Вокруг не было ничего, лишь пыльная тропка под её стройными ножками.

– Явись мне, – властно произнесла она, хотя вокруг не было никого.

Несколько мгновений тянулись долго, и Путница уже собиралась повторить свой приказ, теряя терпение.

– Ох, – раздался в темноте уже знакомый скрипучий голос. – Я уже слишком стар для этого.

Из темноты, устало ковыляя, к ней вышел Козёл, неуклюже размахивая крючковатыми мохнатыми руками и зябко кутаясь в свои дряхлые лохмотья.

– Что мне делать дальше? – спросила она.

– А, это опять ты?– Козёл уставился на женщину своими пустыми желтыми глазами. – Я же говорил тебе, что не знаю. Я ведаю об этом мире много меньше тебя самой. Сама и решай.

– Кто знает этот мир лучше?

– Откуда мне знать, – лукавил Козёл, нервно переминаясь с ноги на ногу и стыдливо пряча взгляд.

– Не ври мне, – голос Путницы был холоден, как лёд и резок, как кнут. Даже сама она удивилась всей власти и стати, что слышались в нём. – Не ври мне, мерзость. Ты сам сказал мне, что был послан сюда в помощь мне.

– Я ни слова не говорил о помощи. И не собираюсь делать за тебя твою работу, – злобно огрызнулся он.

– Не зли меня. Я добром прошу, но могу и злом, если ты такой упрямый.

Она сделала шаг вперёд, пытаясь подойти ближе к уродливому существу, но тот отступал.

– Я могу быть страшным врагом, – ответил Козёл.

– Так не лукавь и будь другом, раз пришел сюда во след моей душе, – женщина не умела просить, но умела убеждать, и страх был главным рычагом. – Я повторю вопрос: кто знает этот мир лучше моего?

– Так и быть, – фыркнул Козёл, недовольно потрясая рогами. – Так и быть, скажу. Найди Ткачиху. Она одна из Туата Де Даннан. Она и здесь, и нигде, и во всех мирах сразу. Она знает всё обо всех.

Козёл резко развернулся на своих копытах и заковылял прочь, не обронив больше ни слова.

– Спасибо, – ответила женщина, прежде чем его силуэт растаял в темноте.

А она снова зашагала дальше. Далёк был её путь или нет, часы ли прошли иль дни, а она, не чувствуя усталости и голода, шагала вперёд. ТЬМА была густой и сильной. Она душила Путницу, лезла в глаза, нос и рот, дергала за волосы и тянула за одежду. Больно ранила кожу, то и дело разрывая белые и нежные покровы женщины. Но Путница всё шла и шла вперёд, не боясь ТЬМЫ и не пасуя перед болью, ужасом и холодом. И как бы не тревожили её бесконечные голоса в голове, она не сворачивала с ТРОПЫ.

***

Погост был огромен. За горизонт уходили бесконечные ряды могил. Меж старых выщербленных надгробий стелился плотный белый туман. Покренившиеся кресты черными костьми торчали из поросших мхом холмиков. Путница медленно ступала меж тысяч и тысяч камней. Обитель вечного покоя для всеми забытых. Не было на тех надгробиях ни имен, ни памяти. Только вечное место в сырой холодной земле. Женщина не оглядывалась, чувствуя на себе миллионы и миллионы взглядов безмолвно стоящих вокруг душ. Но никто не пытался даже окликнуть её. Лишь молча они взирали на её красоту и скрипели истлевшими зубами, завидуя тому, что она может покинуть это место и не быть вечно прикованной к давно сгнившим доскам их гробов, ставших последним скорбным пристанищем.

Путница услышала чью-то заунывную песню и, наконец, осмелилась оглядеться, но не увидела никого. Голос меж тем становился всё отчетливее, и Путница могла даже расслышать отдельные слова. Вот, наконец, в тумане, едва различимый, показался сгорбленный силуэт и, сделав ещё пару шагов, Путница увидела старую женщину с длинными седыми волосами, одетую в грубые одежды. В руках она держала убогую плетеную корзину, в которую складывала сорванную у могил крапиву. Мурлыча под нос до боли знакомую мелодию, она наклонялась, срывая новый стебель у новой могилы, и складывала его в корзину, и снова срывала и складывала, срывала и складывала.