Стрела была пущена точно, и сенешаль умолк, сердито поджав губы, но капитан решил добить его аргументами.

– Не забывай, что спрос на солдат в последние годы только растет – на границах опять неспокойно, а такой лакомый кусочек, как баронство Найр следует надежно охранять. Не находишь?

– А чтоб тебя демоны драли! – в сердцах повысил голос слуга баронессы. – И где только простой наемник научился работать языком, точно ярмарочный торговец?

– На дорогах, – пожал плечами Рилат. – Жизнь у нас такая, что не только мечом вертеть приходится, но и языком, а иногда и задницей.

Сенешаль фыркнул.

– Понял, понял. Кстати, – он понизил голос. – Молодой господин нас не слышит?

– Не должен. Для этого у него уши должны быть, как у лисицы.

Но мальчик, упорно молотящий соломенное чучело, все слышал прекрасно.

***

– Удар! Блок! Удар! Блок! Уход! Уход, мать твою!

– Ай! – вырвалось у мальчика, встретившего свой десятый день рождения меньше месяца назад. Он упал на пятую точку и принялся массировать быстро синеющую щеку.

– Все, молодой господин, ты покойник, – со вздохом констатировал Рилат. – А я сколько раз говорил, ноги – главное! Ноги врагов скажут о том, что они собираются делать. Твои спасут от последствий этих действий и позволят контратаковать!

– Прости.

– Не извиняйся, просто запомни.

– Хорошо.

– Ты славно потрудился, можешь отдохнуть.

– Нет, я должен провести еще бой!

– Ладно. Те же условия?

– Да.

– Таал, теперь очередь вашей пятерки, вперед!

***

– Молодой господин, а ты уверен в том, что делаешь?

Наемник и мальчик сидели на крепостной стене и с аппетитом поглощали сыр, принесенный мальчиком с замковой кухни.

– М-м-м? – не поднимая глаз, проворчал тот.

– Я не глупый и не глухой – знаю, о чем шепчутся слуги, знаю, в чем проблема баронессы, потому и спрашиваю: ты уверен в том, что делаешь?

Мальчик наскоро прожевал свой обед, запил его водой, и лишь после этого сказал.

– Совершенно.

– Так хочешь отомстить?

– Да! – жар, с которым было произнесено это короткое и простое слово, заставил даже видавшего виды наемника сокрушенно покачать головой.

– Месть – это тропа глупца. Она не может вернуть того, кого больше нет. Она подобна горящему хворосту – пылает ярко и сильно, пока подпитывается ненавистью и яростью. А что потом? Как ты будешь жить, когда растопка закончится?

– Не знаю, – насупился мальчик.

– А я знаю. Ты обрушишь свой гнев на кого-нибудь еще, а потом – еще и еще. И так до бесконечности, пока в один прекрасный день вдруг не поймешь, что, в общем-то, всю свою жизнь ты только и делал, что убивал и ненавидел. А еще – мстил.

Наемник провел рукой по узкому шраму, тянущемуся через всю левую ладонь. Он, казалось, вспоминал что-то.

– Да. Именно так и будет.

И снова тягостное молчание.

– Хочешь совет, молодой господин?

– От тебя?

– А ты видишь поблизости кого-нибудь еще?

Мальчик не обратил внимания на издевку.

– От тебя – хочу.

– Оставь эту затею. Научись жить.

– Нет!

– Хорошо. Тогда вот тебе второй совет: отыщи дело, которому посвятишь себя, когда справишься с демонами, терзающими душу, и обзаведись настоящими друзьями. Без этого ты – покойник.

***

– Учитель, с тобой все в порядке? – голос вырвал Антэрна из дремы.

Тот со стоном открыл глаза и сощурился от яркого света. Он и сам не понял, когда же это умудрился заснуть.

«Все-таки вчера был на редкость тяжелый день», – подумал Антэрн.

– Да, все хорошо, а что?

– Ты стонал во сне и чуть не сбросил одеяло.

Только сейчас Антэрн понял, что на его плечах покоится тяжелый шерстяной плед, который, судя по всему, на него водрузил Риис. Мастер меча покачал головой – вчера он позволил себе чересчур расслабиться, а это могло быть опасно.