Он попытался проскользнуть мимо дверного проёма так быстро и беззвучно, как только мог.

– Тобиас! – вдруг радостно воскликнула мама. – Золотце моё, ты дома!

Она потянулась к пульту, чтобы понизить громкость телевизора.

Папа пробормотал что-то неразборчивое и почесал бороду.

Тобиас прибавил скорости и тотчас оказался у входа в свою комнату.

– Тобиас! – продолжала мама, вертя в руках пульт. – Я пирожки испекла, с пылу с жару! Сварим какао и посмотрим мультфильм?

– Нет, спасибо, – крикнул в ответ Тобиас, влетел в комнату и моментально запер за собой дверь. А затем рухнул на кровать и наконец-то с облегчением выдохнул.

В дверь постучали.

– Тобиас?

Снова стук.

– Ты не поздороваешься? Не будем варить какао?

Ручка пару раз дёрнулась вниз-вверх.

– Тобиас… Ты запер дверь? Что ты там делаешь?

– Мама! Я устал. Я просто хочу побыть один. Хорошо?

– Зайка, ты заболел? Принести градусник? Записать к врачу?

– Ма-ма! – в отчаянии застонал Тобиас. – Со мной всё в порядке, я просто ужасно устал. Я ложусь спать. Не буди меня до завтра!

Повисла долгая пауза.

Из-за двери прозвучало разочарованное «ну что ж…», и Тобиас услышал удаляющиеся шаги, а затем снова заработал телевизор.

«Уму непостижимо…» – пробормотал Тобиас себе под нос и вздохнул.

Какое-то время он просто лежал и собирался с силами. Затем наконец поднялся, стянул с себя обгоревшую одежду и запихал в пакет. Их нужно будет сжечь в очаге, в пещере под Замком Ворона.

Оставшись в одних трусах, он подошёл к большому зеркалу на двери платяного шкафа и уставился на своё отражение. Повсюду виднелись красные пятна от ожогов.

Ерунда! Само со временем заживёт, хотя чем-то помазать бы не помешало… Кажется, в подвале Замка Ворона был тюбик заживляющего крема…

Он перевёл взгляд на опалённые волосы. Их только стричь. В пакет – и в огонь, вместе с одеждой. Мама наверняка будет в шоке, когда увидит, что кудряшки исчезли. Но пора уже и самоутвердиться немного! Он так и видел: «Мама, мне вдруг ужас как захотелось подстричься! Так что я теперь так похожу!» Уф, от одной мысли об этом разговоре уже дурно делается.

Тобиас грустно похлопал себя по округлому животу, похожему на мячик. И как он сможет сражаться против волков и троллей в таком виде? Огромный живот, хилые руки? Полный коллапс после какой-то там плёвой пробежки по снегу!

Он попробовал, как бодибилдер, напрячь мускулы на руках, но никакой особой разницы не заметил. Тара права. Им нужно стать сильнее. И может, если у него будет плоский живот, то Таре он понравится больше? Может быть, они даже станут парой? С таким животом у него нет ни шанса завоевать такую девушку! Нет уж, пришло время, отныне – совсем другие пироги!

В дверь снова постучали.

– Тобиас, пирожков не хочешь? Могу просто поставить их перед дверью… Вкуснота!

– Нет, мама! Я не голодный, поел у Адама. Пожалуйста, хватит стучать! Я уже почти сплю!

– Ой, извини, золотце! – шаги снова удалились.

Другие пироги… В животе нехорошо заурчало. Может, только один? Нетушки!

Он переоделся в свежую одежду, побросал в пакет ещё кое-какие вещи: ножницы, волшебную палочку, старинный дневник, пачку жвачки и пару сборников комиксов. Коробок спичек был заранее припасён в пещере под Замком Ворона и ждал возле очага. Можно сразу и подстричься, и сжечь одежду. Тогда со всем будет покончено, и никто ничего заметит.

Тобиас приоткрыл окно и перекинул пакет через оконную раму. Спрыгнув в кусты, он подобрал его и направился в сторону Замка Ворона.

Тара позвонила в домофон. Дверь открыл её старший брат Агаш.

– Привет, сеструля! Что-то ты сегодня припозднилась!