– Вы приняли решение, не спросив меня!

Я удивился:

– Ты же не знаешь, где база, как туда идти, не можешь оценить затраты и риски.

– Да какая, на хрен, разница! – взъерепенился молодой. – Мы напарники или где?!

– Слышь, успокойся. – Никита уже притащил со склада цинк с патронами, бухнул рядом с рюкзаком, откуда я вытаскивал банки консервов, чтобы распределить между нами. – Нам что, надо было там начать тебе все рассказывать? При клиенте?

– Сказали бы, что подумаете, и, когда я был бы в курсе, решили бы вместе, – упорствовал Федор. Он стоял перед нами, расставив ноги и сложив на груди руки, красный от злости. Ваня был пухлым юношей двадцати трех лет, с фигурой мальчика-огурца – узкие плечи и широкий зад. Рыжий, веснушчатый, с тонкими усиками, которые он подстригал, подбривал и всячески ими гордился. Вспыльчивый, мелочный, злопамятный… ловкий стрелок и удачливый сукин кот. И склочный, как базарная бабка. Я не был уверен, что наше партнерство продлится долго: меня очень быстро утомляло спорить с ним.

– Ага, а он бы с другими проводниками столковался. – Пригоршня сел к столу, разложил перед собой пустые магазины и начал методично заполнять их патронами из цинка.

– Хватит, Ваня, – я присоединился к Никите. – Собирайся. Мы уже подписались. Не хочешь – не ходи, мы с Пригоршней сами его проведем. Но тогда тебя из дележа исключаем.

Федор скривился. Он знал, что, когда я называю его по имени, спор пора заканчивать. Придвинув стул к столу, он достал недавно купленный FN SCAR-L, зачерпнул горсть патронов из короба, высыпал рядом с оружием.

– Ясное дело, пойду. Дурак я от бабок отказываться? Так что рассказывайте. Что за дурацкие «Березки», какого хрена они скупают неопознанную фигню? И где это все находится?

Пригоршня пошарил в рюкзаке, достал банку энергетика, открыл с клацаньем и отхлебнул добрый глоток.

– Да рассказывать-то особо нечего, – сказал он.

– Начинается…

– Погодь, молодой. – Пригоршня вытер губы рукавом и вернулся к своему занятию. – Химик тебе сейчас ситуевину обрисует, он лучше говорить умеет.

Я зевнул. Было около полуночи.

– Главное тебе уже сообщили: есть такая научная база. За редкие артефакты, так называемые раритеты, ученые платят хорошие деньги. А также берут любые новые, еще не исследованные арты, даже то, что фиг знает что такое, лишь бы фонило аномальной энергией. Финансирует их правительство, хотя ходят слухи, что – не наше.

Глаза Федора загорелись.

– Так это, слушайте, наляпать ерунды из земли и травы, «Моментом» склеить – вот тебе готовый артефакт. Навариться можно! Давайте сделаем, а?

Мы с Пригоршней переглянулись и заржали. Федор обиделся:

– Что я такого смешного сказал? Это же очевидная мысль!

– Вот именно, – объяснил я, отсмеявшись. – И не тебе первому пришла в голову. Таких умников много было поначалу, тащили подделку рюкзаками. Но ученый – не значит дурак. У них там приборы какие-то, которые позволяют отличить артефакт от обычной органики. Так что народ быстро понял, что это бессмысленно, и к базе интерес потерял. Загнать хабар можно и ближе, пусть и дешевле. А уж поднимать комок слипшейся земли и тащить неделю черт знает куда, чтобы узнать, что это всего лишь комок земли, – энтузиастов мало.

– Ладно, я понял, – хмуро отозвался Федор. – Так что с базой? Почему она закрытая? Чем там занимаются? Нафига им эти комки, которые то ли арты, то ли нет? И какие это приборы?

– В этом-то самое интересное, – не выдержал, встрял Пригоршня. – Этого-то никто и не знает.

– Как это? Туда же ходят сталкеры…

– Ну а кто со сталкерами будет откровенничать? – Я загнал полный магазин в калаш, еще несколько рассовал по подсумкам. – У них там режим полной секретности. Киреев, которого Пригоршня упомянул, ну, тот ученый, который закупает артефакты, берет товар под присмотром военных.