Имена не указаны. Но, судя по другим данным, среди этих вот заголяющихся танцорок была и Колосова, но явно не Евгения, урожденная Неелова, а как уже указано выше, Екатерина Петровна. То есть иные авторы просто не обращают внимания на имена. Услышали звон – и вперед… В замочную скважину подглядывать интереснее, нежели добираться до правды. Вон, к примеру, один из авторов ярко живописал, как знаменитая Матильда Кшесинская занималась тем, что демократы наименовали любовью, в вагоне поезда. Как же это сумели подсмотреть? Совершенно непонятно. На какой машине времени забрали под диван капе и наслаждались наблюдениями, впоследствии занесенными на страницы книги. Видимо, у кого что болит. И когда стареет плоть, как говорил советский писатель Борис Васильев, возрастает нравственность. Так и у авторов, живописующих «любовь» наших предков и великих, и знаменитых, и просто известных.

Что же касается этакого вот покровительства, которое предлагал Юсупов, то оно скорее драматично, нежели счастливо. Потому не случайно Екатерина Петровна Колосова ушла из жизни так рано – в 22 года, не оставив по себе сколь-нибудь заметных данных.

А Евгения Колосова стала одной из первых русских балерин, взявшихся за педагогическую деятельность.

Актриса Императорского Александринского театра Варвара Николаевна Асенкова (1817–1841), которую в то время называли «королевой водевиля», писала о Евгении Колосовой:

«Независимо от своего сценического первенства имела первенство как умная и истинно добрая женщина, всегда готовая помочь каждому и словом, и делом. Каждое развивающееся дарование она встречала приветом и поощрением, и для каждого из собратий своих, даже самых младших, нуждавшихся в утешении, у ней готово было слово надежды и ободрения».

Балетмейстер и балетный педагог Адам Павлович Глушковский (1793 – ок. 1870), воспитанник, как и сама Евгения Колосова, Ивана Ивановича Вальберха, писал о ней:

«Я более сорока лет следил за танцевальным искусством, много видел приезжающих в Россию известных балетных артистов, но ни в одном не видал подобного таланта, каким обладала Евгения Ивановна Колосова 1-я, танцовщица петербургского театра. Каждое движение ее лица, каждый жест так были натуральны и понятны, что решительно заменяли для зрителя речи».

Чем более глубокий пласт мы поднимаем в биографических очерках, тем менее данных удается найти. Не случайно в публикациях встречается огромное количество разночтений.

В жизни звезды русского балета Евгении Колосовой, урожденной Нееловой, не просматривается любовных драм, подобных тем, что перенесла Екатерина Петровна Колосова, судя по датам жизни, не заставшая ни гибели одного сына, ни благополучия другого.

Спор идет давно. Одни называют первою любовью великого поэта Екатерину Бакунину, сестру его сокурсника по Царскосельскому лицею Александра Бакунина. Другие уверяют, что первой любовью была крепостная балерина Наталья Овошникова.

Балерина, опять балерина! Впрочем, Пушкин увлекался многими балеринами, многим посвящал стихи. Среди них такие известные имена, как Истомина, Телешева…

Но кто же первая любовь? Наталья? Это следует из «Донжуанского списка Пушкина».

Но почему-то не берется в расчет, что список тот в значительной степени шуточный.

Посмотрим, как и при каких обстоятельствах появился этот список, представляющий собой перечень женских имен без фамилий. В 1829 году Пушкин был в гостях у сестер Ушаковых, одной из которых он несколько раньше даже делал предложение и получил согласие родителей, но некоторые обстоятельства развели влюбленных. Так вот, еще в период сватовства нередко заходили разговоры о любви, о былых увлечениях поэта. Сестры интересовались, кому посвящено то или иное стихотворение. И тогда Пушкин взял да написал список женщин, которыми увлекался в минувшие годы, от самой первой любви. Первой, но не ранней! Для чего сделано уточнение, расскажу дальше.