Вздохнув, я поднимаюсь и обвиваю руками его шею. Он крепко прижимает меня к себе и зарывается лицом в мои волосы.

– Шел бы ты лучше, – сдавленным голосом говорю ему в грудь.

Чувствую, как он кивает. Затем он отходит и шагает к двери.

– Увидимся, – произносит он, окидывая меня прощальным взглядом голубых-голубых глаз, и выходит из комнаты.

В горле стоит ком, пытаюсь его сглотнуть, но не получается. Сажусь на постель и закрываю лицо ладонями, сдерживая слезы. Выходит, все эти романы на одну ночь – не для меня, раз уж на то пошло.

– Тьфу! Елки-палки!

– Ты чего?

– Е-мое! – восклицаю, внезапно остановившись на холодном сером асфальте у здания Сентр-Поинт.

– Что такое?

Окидываем друг друга взглядами: я ее – раздосадованным, а Бриджет меня – растерянным. Редко я так ругаюсь.

– Я так и знала, что что-нибудь забуду!

Бриджет вздыхает:

– Что ты забыла?

– Да эту дурацкую штуку! Черт!

Я резко разворачиваюсь и в бешенстве мчусь обратно.

– Сказать Саймону, что ты задержишься? – слышу за спиной ее голос.

– Ага, скажи! – кричу в ответ, вовсю кипя от злости на саму себя.

Противные мерзкие штукенции эти, как их там? Даже не могу вспомнить, как они называются, но эти гадости нужны мне для утренней фотосъемки. Я торопливо гляжу на часы. Задержусь, еще как задержусь.

Прибавляю шагу, спешно спускаясь по лестнице в подземный переход Тотнем-Корт-роуд и балансируя, чтобы меня не смыло волной прохожих, которая движется прямо на меня. Когда я привыкну к тому, что в Лондоне так много людей? Я попала в метро в час пик, и всем как раз надо в центр города, а не наоборот. Подношу свой пропуск к считывающему устройству, прохожу через турникет и ступаю на эскалатор.

Сама не знаю зачем, но рассеянно смотрю на другой эскалатор, который везет пассажиров вверх. И у меня чуть не останавливается сердце, когда я вижу его!

Алекс.

В растерянности замираю. Наши взгляды пересекаются, и его голубые глаза тут же удивленно расширяются. Эскалаторы везут нас дальше в разных направлениях, и мы слишком быстро разъезжаемся. Поднимаю руку, показывая ему этим безмолвным знаком, чтобы он подождал наверху. Сердце трепещет. Он отворачивает от меня лицо, глядя прямо перед собой. Алекс явно ошеломлен. Я разворачиваюсь и бегом преодолеваю оставшийся путь, а потом вливаюсь в поток людей, устремившийся к подъемному эскалатору. Черт возьми. Не дожидаясь своей очереди, я пробиваюсь вперед, ступаю на эскалатор и начинаю взбираться. Он кажется мне самым длинным в мире! Ноги болят, не хватает воздуха, и наверху я быстро соскакиваю с эскалатора и дико озираюсь, пытаясь найти Алекса. Кто-то наталкивается на меня, но я даже не обращаю внимания. В меня врезается еще один человек.

– Эй, осторожно!

Ничего не понимаю. Где он? Обегаю глазами десятки и десятки приезжих, но Алекса нигде не видно. Нерешительно двигаюсь в сторону турникетов, все еще ища его глазами, и народ все чаще и чаще отталкивает меня. Как же я ненавижу Лондон в эту минуту! Что мне делать? Махнуть на все рукой? Или выбраться наружу и попытаться отыскать его там? Тут я подношу пропуск в метро к автомату, и передо мной встает другая проблема. Какой выход? Их здесь шесть. Недолго думая, выбираю Оксфорд-стрит и сливаюсь с массами людей, которые ползут вверх по ступеням и выливаются на оживленную мостовую.

Народ кишмя кишит. Сердце чуть не выпрыгивает из груди, когда я замечаю темноволосого мужчину. Но это не он. И следующий брюнет, который попадается мне на глаза, тоже не он, и следующий – тоже. Он пропал. Я упустила его. Снова.

Не в силах поверить в это, в замешательстве я разворачиваюсь и заново спускаюсь на станцию метро, и чем ниже я ухожу под землю, тем сильнее падаю духом.