– Я… не знаю, – я растерянно подскочил к этим мужчинам, но меня тот час усадили на место, – прошу, я ничего не делал, я не знаю…

– Лиам, мы не сторонники наказывать не виновных! Но все указывает на то, что ты посредник Питера.

– Я не знаю, – снова протянул я и от отчаяния сжал руки в кулаки, – я не знаю ничего!

Уже позже, сидя в одиночной камере, которая больше походила на палату какой-то лечебницы, я повторял эти слова – а я ведь действительно ничего и не знал! Только мне надо было дойти, дорасти до этих мыслей. Мне нужно было ощутить эту боль, как катализатор к этим знаниям, вливавшимся в меня постепенно – с каждой каплей, с каждой дозой этих разговоров.

Кажется, я просидел там дней пять. Почти единственным ощущением стала ненависть к тому парню – да, я ненавидел его всем сердцем, всей своей сущностью! Более того, мне не давали общаться ни с кем, кроме этих двух мужчин. И каждый раз все заканчивалось почти тем же. Одиночной камерой. После очередной порции разговоров я стал сдавать. Можно сказать в меня вбивали эту истину, что я здесь один и никто мне не поможет. Кроме меня же. Если я не сдам им Питера. Да, я был их единственной зацепкой. Но как я мог? Я же и вправду ничего не знал!

В тот раз разговоры снова закончились одиночной камерой. В моей голове крутились мысли, но я почти даже не думал – все было больше на уровне ощущений.

«Я один!» – та самая мысль, которую внушали мне.

«Никто мне не поможет!» – я прокручивал это в голове снова и снова.

Хотелось сжать руки в кулак так, чтобы стало больно, закричать… Но сил едва хватало, чтобы думать. Мои мысли – единственная привилегия, которая была со мной.

Именно тогда мне стало приоткрываться многое. За это время я думал обо всем – себе, своей семье, своих целях. Городе, стране, мире. Боли, запретах, страхе… Об этой чертовой программе «Код будущего» и Питере. Странная мысль, но ведь все, что было сейчас в моей жизни, вертелось именно вокруг них. И на какой-то момент мне даже стало казаться, что и я часть этой программы.

Я думал, и мои мысли текли сами в некую сторону.

«Что если и я, как в этой программе, тоже некий элемент, который нужно познать, или расшифровать?»

«Что если и меня после этого не оставят, да просто „никак“, и сотрут, уничтожат?»

В то время я снова столкнулся со страхом. Я познал его. Еще сильнее. Еще глубже. И то чувство, которое я ощутил впервые, было лишь мелким подобием того, что чувствовал я сейчас. И выбор был один – поддаться ему полностью и быть уничтоженным, или бороться… И найти собственные силы в противовес этому.

Знаешь, боится тот человек, которому есть что-то терять. А если я не боюсь? Неужели, это значит, что терять уже нечего? Неужели так?

Я закрыл глаза. В голове вертелись картинки последнего допроса. Меня спрашивали, но я уже не различал звуков. Я помню, как один из тех мужчин, показал знак «Хватит!» другому. Я помню, как меня выводили из того помещения.

«Я один, и никто мне не поможет! И я ничего не знаю!» – снова мысли, вертевшиеся по кругу.

Но с каждым кругом во мне что-то менялось, даже преобразовывалось. Словно я стал смотреть на все под другим углом. На страх, на боль. На этот мир. А что, если я и не боюсь? А что если я сильнее и выше страха? Что если мои силы намного выше и больше этого «крючка», цепляющего меня? Что если я и есть сама сила, которая вытащит меня отсюда?

Что если? Нет! Так и есть – я не боюсь.

Знаешь, я люблю ночь. Именно люблю. Это россыпи звезд, луна и время для собственных мыслей. Я много думаю. И действительно много думал перед тем, чтобы рассказать все это тебе. Ты ведь особенный, и должен знать. Хотя сейчас время, чтобы насладиться ночью.