Опять же, к примеру, декабристов взять. Ну, вот, чего мы в князей- графьёв вцепилися? Пригнали в наши края горстку высокорожденного дворянского бомонда за то, что он крамолу супротив самодержавия ковал. Допустим, что даже что-то получше выковать хотел, но какой действующей государственной власти это понравится? Хотя речь не об этом. Пригнали не только пару десятков бомондных. Средних и младших офицеров (11 разрядов по суду!) в солдаты разжалованных, как и солдатского брата – помимо тех, кого на Кавказскую войну отправили, – тут уже счёт на сотни. И что же дальше? Много князей голубых кровей на самом деле во глубине сибирских руд кайлой махало? Да нет. Поначалу кинули их овраг огромадный засыпать. Но, видимо, выходило плохо, коли он до сих пор никуда не делся. Акварели в остроге писали, местную ребятню грамоте учили, огородничали, книжки из города Парижу выписывали, народный быт изучали. А потом и вовсе бомондных в родные дома-имения вернул-помиловал государь-император. А кто кайлил, тот так и остался, укоренился окончательно на сибирской земле. И полтора с лишним уж века их потомки здесь. Земляки? А кто же ещё!

Шишкин-младший даже вспомнил, что ещё в 1828 году (и трёх лет не прошло после восстания на Сенатской площади!) основателя декабристского «Союза спасения» Александра Муравьёва городничим в Иркутске назначили, потом и до губернаторской должности возвысили. В общем, как и нынче, номенклатурная верхушка, чего она ни натвори, лёгким испугом отделывается. Народная мудрость в действии: «Баре дерутся, а чубы у холопьев трещат».

Однако остановимся в исторических экскурсах, пока лейб-гвардия историков и краеведов не забросала каменьями.

Вернёмся в дорогое сердцу Чмарово и кое-что подытожим. Про смычку города и деревни. Как победу духа над плотью. И запишем это как второй подвиг главного героя нашего эпоса Шишкина Александра.

Наиболее популярными для проведения сафари странами являются ЮАР, Намибия, Ботсвана, Танзания, Мозамбик, Замбия, Зимбабве, Камерун, ЦАР. В остальных странах этот вид охоты не представляет собой отдельной индустрии и носит спорадический характер.

Из «Справочника охотника и рыболова»

Апельсиновый «москвичок с шиньоном» тяжело взобрался на бугор и привычно замер перед открывшейся внизу панорамой родного села.

Зоотехник Семён Михалыч Кобылин и его помощник Васька Анчуткин возвращались в родное село. Довольные. С редким чувством исполненного долга. Точнее – ответственнейшего поручения председателя колхоза Потапа Потаповича. Председатель успешно сторговал в соседнем совхозе молодого, мощного кабанчика-производителя. Кобылин на месте тщательно осмотрел приобретение. Будущий фаворит родного свинопоголовья оказался отменно здоров и жизнерадостен. Семён Михалыч и Васька аккуратно загнали кабанчика в грузовой отсек «москвича» и покатили домой. Всю сорокапятикилометровую дорогу трёхсоткилограммовое сокровище породы ландрас вёло себя на редкость спокойно. И это радовало пятидесятипятилетнего зоотехника и его восемнадцатилетнего помощника.

За роскошные будёновские усы, а больше за совпадение имени-отчества (они усы-то и породили) и подходящую фамилию, сельского ветеринарного светилу кликали Командармом, а вверенное ему колхозное стадо ехидно обзывали Первой Конно-рогатой. Иногда это краткое наименование разворачивали в полное: Первая Конно-рогатая свинская армия особого полёта – ведь понятно, что колхозная живность не ограничивалась только лошадьми и крупнорогатым поголовьем. А нарастающий отряд свиноматок и, соответственно, поросят? А трепещущая сотнями крыл кудахто-гага-крякающая птицеферма? Так что полное наименование справедливо учитывало все подразделения обслуживаемого Михалычем войска колхозной живности. Но публично озвучивалось это полное наименование только тогда, когда Командарм Кобылин где-то прокалывался. И чаще всего в этих проколах был замешан зелёный змий.