При этом Хургада, чтоб ты понимала, была в те времена закрытым городом, потому что тогда лютовали какие-то суданские террористы, и белым людям было запрещено покидать город. Она вся была огорожена колючей проволокой и блок-постами. Поэтому меня вывозили с территории Хургады в багажнике, а завозили уже обратно в салоне. Всем было похер, кто там въезжает. Самое главное, чтобы из города не выезжали белые люди.

В общем, выехал я успешно в этом багажнике, веселился на этой безалкогольной свадьбе. Алкоголь они, естественно, не пьют, они же арабы. Было довольно забавно. Хотя по законам жанра меня должны были взять в плен, отрезать мне уши и, поняв, спустя три недели, что моя страна за меня не заплатит, отсечь мне башку и закопать в пустыне. Но, блин… мой верховный проводник, видимо, уже пресытился таким исходом и ограничился исключительно кортизолом, который я вагонами извергал из себя, лёжа в том багажнике. Возможно, они пробили меня, сумку с документами я ведь оставил в салоне, поняли, что я никто, и им дороже будет меня мочить, чем отвезти обратно.

Когда в следующий раз друг предложил поехать снова в Египет, я сказал: «Конечно, да!». Только теперь это уже был не материковый вояж, а Дахаб – Мекка дайверов и серферов. По приезду мы сразу отправились искать дайв школу. Нашли, записались. На третий день встретили там Новый год. И мне все это безумно понравилось. Мы накурились просто в щи с бедуинами и с русскими. Была очень весёлая тусовка, и с какими-то даже там иностранцами. В общем, всё было очень прикольно.

Но самое главное, что я увидел в Дахабе, – это дауншифтеров. День, наверное, на третий или четвертый я из этого вполне себе приличного отеля с ол-инклюзивом переехал в растоманский кемпинг, где жили дауншифтеры. И у меня случился разрыв шаблона, который достиг своего аппогея, когда я вернулся в Москву и вышел на работу первый день.

Работал я тогда вместе с тобой в дорогом офисе в самом центре Москвы и за хорошую зарплату, хотя занимался полной херней. Но при этом я увидел, что в том дахабском кемпинге люди, которые зарабатывали в месяц $100, были абсолютно счастливы, уверены в завтрашнем дне. В то время как я, работая в центре Москвы, несчастлив и не уверен в том, что завтра я буду хорошо себя чувствовать, и это был важнейший «приход» в моей жизни.

У меня началась безумнейшая депрессия. Я не понимал, как может быть, что человек, который живет на какие-то копейки, он счастливее, свободнее, чем люди вокруг меня в офисе, которых я вижу каждый день. Они все какие-то напыщенные, блять, закомплексованные, они все строят из себя каких-то серьезных, блять, когда являются полными говнарями. А чуваки в драных шортах, которые они носят третий год, абсолютно счастливы, и они не скрывают того, что они долбоёбы, и носят третий год одни и те же шорты, и все они рады тому, что они долбоёбы и все их за это и любят. Вот от этого у меня произошел абсолютный разрыв шаблона. Я решил, что что-то здесь не так, надо ехать жить туда, к ним, ну, потому что, наверное, они что-то больше знают о жизни, чем я.

Мой процесс увольнения был достаточно долгим, но в апреле я-таки уехал. Дальше все было очень печально. Мое воодушевление сдулось на второй неделе. Оказалось, что дауншифтеры все те же самые говнари. Просто у них шкала бахвальств, система координат другая. Если в Москве хвастаются костюмами, машинами, квартирами и бабами, то в Дахабе хвастаются шортами. У кого старее и дырявее шорты, тот круче. То есть, тот же самый курятник, где каждый стремится клюнуть ближнего и нагадить на нижнего. Оказалось, что это то же самое просто с другой полярностью. И мне это всё, конечно, безумно не понравилось.