«Но именно этого вы хотите, не так ли?», – под конец спросил Герман. Горюнов кивнул головой. «Понимаете ли вы теперь, что это невозможно и что вы прямой свидетель и по закону обязаны рассказать всё, что вам известно», – очередной кивок головой дал понять, что он ситуацию осознаёт. «Тогда ответьте сколько было нападавших», – спросил Герман и получил ответ: «Четверо или пятеро, точно не помню». На вопрос о возрасте, нападавших ответ был, что лет 15–17. На вопрос может ли он составить автопортрет кого-либо из нападавших или опознать по фотографии ответ был отрицательный, потому что лица были закрыты шарфами.

Вытягивая из Горюнова ответы как клещами, Герман сумел мало-мальски составить общую картину преступления и записать в протоколе допроса свидетеля, что к киоску подъехал старый скрипящий автофургон УАЗ с заляпанными грязью номерами, из которого вышли порядка пяти подростков лет по 15 или 17 с лицами замотанными шарфами, фомкой выломали дверь, выволокли его наружу из киоска и стали бить палками, угрожая, что, если будет жаловаться, то спалят его вместе с киоском, но от очередного удара он потерял сознание, дальше ничего не помнит и видимо после этого хулиганы погрузили коробки с сигаретами к себе в машину и уехали.

Составленный протокол Горюнов подписал и вернул Герману, который забрав протокол, поблагодарил пострадавшего и направился к выходу. По дороге к выходу он подошёл к регистратуре и поинтересовался не было ли сегодня посетителей к Горюнову, та посмотрела в журнал и подтвердила, что один был с самого утра назвался братом и она его записала в журнал. Герман попросил журнал и снял фотокопию записей, отметил посетителя Панкратова Василия Никаноровича, средних лет, со слов медсестры в регистратуре, но ближе к 55.

Оказавшись в машине, Герман подумал, что по времени приедет на работу уже после окончания рабочего дня и решил ехать прямо домой, и если понадобится, то он может доработать документы дома. Он припарковал автомобиль около дома, зашёл в гастроном, купил продукты, которые привык покупать ещё в студенческие годы.

Придя домой, Герман решил перекусить, сварил две сосиски, сделал глазунью из двух яиц, нарезал помидор с огурцом, поел и сел за письменный стол с компьютером. Он решил привести в порядок полученную информацию и документы, и отправил их на свою рабочую почту. Затем он составил запрос в оперативную службу с просьбой собрать всю доступную информацию о Панкратове Василии Никаноровиче, включая данные о семье и ближайших родственниках, указал его данные паспорта и направил запрос Семёнову Павлу, с которым у него сложились хорошие отношения по совместной работе и которого он считал одним из наиболее способных и добросовестных оперативников.

На следующее утро Герман поехал на своей машине в Кирнево, где находилось тело убитого в поезде шальной пулей гражданина Бильдина. Ему необходимо было выяснить все детали, связанные с пулей и заодно переговорить с дознавателем Кореневым, чтобы быть в курсе происходящего вокруг камней. Через час с небольшим Герман прошёл в помещение больничного морга, нашёл врача-патологоанатома и объяснил ему причину его появления.

«Это первый такой случай в моей долгой патологоанатомической практике» – ответил врач и продолжил: «Мы провели тщательное детальное обследование, наше заключение уже готово, но в порядке беседы скажу, задняя стенка черепа почти не повреждена, и пуля осталась внутри черепа попав через глаз, но раз задняя часть черепа не повреждена то значит пуля практически была на излёте. Полагаю, что, руководствуясь этим соображением вам удастся приблизительно определить какое расстояние могла пролететь пуля. В нашем заключении мы также указали на основании проведённых тестов приблизительный угол полёта пули относительно расположения глаза в пространстве с помощью объёмного отображения положения тела в 3-мерной модели сидячего отделения вагона». «Спасибо за такую детальное исследование, – сказал Герман, – А где сейчас сама пуля?».