На следующий день с утра, Герман первым делом оформил заявку на проведение экспертизы, распечатал копию протокола сдачи вещдоков на хранение, взял пакет с подарками и пошёл в экспертный отдел. В коридоре он встретил Борис Абрамовича руководителя отдела, с которым был знаком с первых дней работы и имел дружески-шутливые отношения, встречаясь по делам, в коридоре или в столовой, и попросил уделить минуту по срочному делу и дал ему прочитать свою заявку. Тот быстро пробежал глазами и сказал, что у них все дела почему-то срочные, среди которых документальная экспертиза, пожалуй, стоит на последнем месте.

Герман улыбнулся юмору, и настойчиво объяснил, что случай особый и касается пожилого человека с нездоровым сердцем (Герман давил на душевные струны Борис Абрамовича – человека уже пенсионного возраста, который частенько сетовал на то, что его сердце не выдержит такой огромной нагрузки на его подразделение), для которого это вопрос жизни и смерти, и далее с юмором продолжил, что он всё понимает и хочет со своей стороны компенсировать непосильный труд французским лекарством легко снимающим напряжение и восстанавливающем силы для новых свершений.

Борис Абрамович добродушно опустил глаза, сказав: «Ну что тут поделаешь», – и жестом руки предложил зайти в комнату-раздевалку экспертов, где они переодевались в свои белые халаты или защитные комбинезоны, открыл свой шкафчик и положил на полку коньячную коробку переданную Германом, и продолжил: «Я подпишу и передам вашу заявку по этому делу Лидии Михайловне, она наш у нас лучший специалист по документальной экспертизе, и она сама заберёт вещдоки и сравнит печати, подписи и бумагу и через пару дней мы направим вам наше заключение, а вот конфеты вы передайте Лидии Михайловне и сошлитесь, что это от меня, ведь у её дочки день рождения и будет очень кстати».

После Борис Абрамовича Герман зашёл в соседнюю комнату-лабораторию, где находилась Лидия Михайловна, приветливо поздоровался и сказал, что он здесь по поручению Борис Абрамовича, который просил передать ей вот этот пакет, а он сам потом всё ей объяснит.

В приёмной Донкина уже были Марков и Дронов, все поздоровались и болтали на обыденные темы вперемешку с внутренними новостями растягивая время в ожидании пока Донкин закончит затянувшийся телефонный разговор.

После приглашения секретаря вошли в кабинет и расселись как обычно, поочерёдно каждый доложил последние подвижки по подследственным делам, которые были готовы для передачи в суд или почти готовы с объяснением причин задержки.

Далее Донкин перешёл на новые дела, которые необходимо распределить между сотрудниками и шутливо подметил, что имеется четыре дела подлежащих распределению, но легко он распределил только три, потому что число три легко делится на три: Хулиганское нападение на прохожего с тяжкими телесными, передал Маркову, автомобильный наезд на пешехода поручил Дронову; и тонкую папку с ограблением табачного киоска и избиением владельца в спальном районе перекинул Гродину.

«А вот последнее и абсолютно фантастическое дело по убийству гражданина, ехавшего на большой скорости в электричке и которому в глаз влетела через окно из лесного массива шальная пуля, застрявшая в голове, – я даже не знаю как между вами распределить» – проговорил Донкин.

Молодой следователь лейтенант Дронов тут же заявил, что в таких неопределённых обстоятельствах, когда фактическое место убийства неизвестно, и возможно точное время тоже непредсказуемо, и при полной очевидности случайного непредумышленного убийства, всё это дело смотрится как чистый «висяк», что на полицейском жаргоне означало дело, которое ни при каких обстоятельствах не поддаётся раскрытию.