Выйдя на улицу, где было немного светлее, чем под сенью деревьев, огляделся. Невысокие дома, будто из европейского средневековья, редкие прохожие, шагавшие в неярком свете оранжевых фонарей… Остановившись, я обернулся, другими глазами рассматривая уже закрытые ворота, из которых только что вышел. Как такое может быть?

Последние сомнения рассеял кучер остановленного мною экипажа. Усевшись позади него, я поинтересовался:

– Это же Демелен?

– Да, саэр, – не без удивления ответил возница.

– Зашибись, – еле слышно пробормотал я.

После громко назвал адрес.

* * *

Родители как раз сели ужинать. Увидев меня, оба позабыли о еде. Росальба так крепко обняла, что я испугался, не повредит ли она себе чего. Эзерин поначалу пытался удержаться от неистового проявления чувств. Но не сумел и порывисто прижал меня к себе.

Покуда отец на радостях старался расплющить мою грудную клетку, взволнованная мама поспешила на кухню. До меня донесся ее голос, когда она, не скрывая счастья, распоряжалась, чтобы Ивелла принесла для меня тарелки и столовые приборы.

В течение трапезы родители расспрашивали, как я провел время. Я рассказал, что мы с Фиореллой неожиданно встретили в Карнадейле близнецов Лейхандер и еще одного старого друга, и вместе весело проводили время.

– Сын, почему не сообщил, что задерживаешься? – с легкой укоризной спросил Эзерин. – Ты ведь мог написать. Понимаю, что вы развлекались, но это не заняло бы много времени. Мы с мамой очень беспокоились за тебя.