Я простая сентиментальная женщина. Скажите, кому не было бы приятно, что вас не забыли после десятиминутной встречи два года назад?

Я его даже толком не разглядела. Слезы мешали…

Я поехала к нему. Он сидел на том же высоком стуле в уголке бара, как и два года назад. Такой же высокий, голубоглазый, такие же светлые волосы, зачесанные со лба назад.

Позже он признался, что я ему напомнила 1977 год. Тогда на экраны вышел очередной фильм про Джеймса Бонда «Шпион, который меня любил», где американская актриса Барбара Бах подражала русскому акценту.

«Барбара разговаривала так мило и была такой загадочной, непонятной, но очень сексуальной "русской". Мне было семнадцать, и я влюбился в персонаж Барбары», – рассказывал Джефф.

И вдруг посреди Вашингтона, в каком-то ресторане, перед ним появляется женщина – длинноволосая шатенка, как Барбара, и, не притворяясь, разговаривает с тем же милым акцентом, который звучал в его ушах с семнадцати лет. «Наоборот, всеми силами ты старалась правильно выговаривать английские слова, приглушить акцент, который я уловил с первой секунды», – смеялся Джефф.

После того вечера он приглашал меня каждый уик-энд на дринк или в кино. Мы ходили на выставки и концерты. Он подвозил меня к дому и желал хорошей недели. Он не брал меня за руку и не пытался поцеловать.

Накануне Дня всех влюбленных Джефф прислал очередной e-mail: «Dear Victoria, позволь мне пригласить тебя на дружеский ужин в честь Valentine's Day! Форма одежды – парадная!»

Я погуглила ресторан: ну ни фига себе! Он разорится. Сгоняла в магазин за новым платьем и бельем (на всякий случай). Записалась в парикмахерскую на всё, что можно (никогда не помешает).

«Ах, что ж раньше-то не предупредил?» – переживала я. Села бы на диету и побегала бы по району в целях улучшения фигуры.

Джефф заехал за мной и обалдел: «Victoria, you are beautiful!»

Я еле улыбнулась, поскольку разговаривать не могла: в новое платье я влезла, только выдохнув из себя весь воздух.

Ресторан сверкал хрусталем, серебряными ведерками для шампанского и белыми перчатками официантов.

– Джефф, это больше похоже на свидание, чем на дружеский ужин. – Я решила взять инициативу в свои руки.

– Да, – сказал Джефф, – так и было задумано, я хотел пригласить тебя на первое настоящее свидание в День всех влюбленных!

И полез в карман. Нет, не бриллиантовое кольцо появилось в его руке одновременно со словами «Will you marry me?». А та салфетка с логотипом ресторана со стеклянными стенами и моим корявым почерком.

Какая женщина устоит? Я и не устояла. После ужина мы поехали ко мне.

Я благодарна Джеффу за неторопливость, за то, что всё было сделано в правильное время, за его нерешительность и ненавязчивость. За романтизм и сентиментальность.

За все пять (пардон, семь) лет, что мы вместе, он не дал мне ни одного повода сомневаться в его преданности.

Салфетка у него хранится до сих пор. И, чтобы сбить пафос, признаюсь честно – Джефф просто такой человек, который никогда ничего не выбрасывает: а вдруг пригодится?

– Джефф, у меня есть мечта!

– Господи, дай мне силы, – прошептал Джефф, а громко сказал: – Какая, дарлинг?

– Когда-нибудь превратить наш дом в «Bed and Breakfast»[5].

– Так ждать осталось недолго. Скоро гости соберутся на твой день рождения, и наш дом автоматически превратится в гостиницу. Причем бесплатную.

Люди делятся на три категории: на тех, кто любит свои дни рождения, тех, кто не любит, и тех, кто не знает или не помнит, когда у них день рождения.

Я отношусь к первой категории, хоть помидорами меня закидай. Даже если кто-то там думает: стыдно, тетка старая, поскромнее надо быть, – всё равно люблю. Люблю приглашать, готовиться, нервничать, испытывать легкое возбуждение перед приходом гостей: всё ли успела, красиво ли сервирован стол, хватит ли угощения, исправен ли проигрыватель, магнитофон, CD-плеер, iPod. Хорошо ли сидит на мне новое платье и какие туфли, бижутерия, косметика будут к лицу и к платью? Приятные, одним словом, хлопоты.