На мгновение она запаниковала из-за того, от чего они отказываются. Но, как заметил Стюарт, они не отказывались. Просто переосмыслили.

– Пока! – Он слегка сжал ее плечо.

Джулиет смотрела, как он выходит из дома и садится на велосипед. Его непривычно узкий зад вызывал умиление, но не более того. И он уехал, ее дорогой, милый, теперь уже бывший муж, на велосипеде в свое новое будущее с индексом массы тела 24 и чистой совестью.

Как только Стюарт скрылся из вида, она побежала наверх в ванную. И, взглянув в зеркало, вспомнила все версии себя, которые тщательно изучила за годы жизни на Персиммон-роуд, 42. Вздорная молодая журналистка. Невеста. Новобрачная. Измученная мама сначала одного, потом другого ребенка. Председательница родительского комитета. Редактор журнала, которая в сорок лет бросила нормальную работу, чтобы стать фрилансером и писать, где и когда хочется. Организатор лучших вечеринок в округе. Все удавалось, потому что она умела отличить важное от не важного. Неизменно небрежно-сексуальная, она принимала гостей в черных кожаных брюках и белой рубашке, наполовину расстегнутой и спущенной с плеч, и босиком. Ногти накрашены лаком цвета черной вишни, темные волосы стянуты в лихой пучок. Подходит ли ей сейчас этот образ? Или пришло время для чего-то более скромного и ухоженного?

Сейчас она выглядела не лучшим образом. Старая футболка и спортивные штаны, надетые на время уборки дома, отправились в мусорное ведро. Кожа серая от грязи, в разводах высохшего пота. Волосы собраны в тугой хвост. Джулиет наморщила нос, потянулась к сумке, которую прихватила с собой, и достала ножницы.

Она несколько раз просмотрела видео на «Ютубе» и решила, что это сработает. Ослабила резинку-скранч, наклонила голову и обрезала концы хвоста. Потом выпрямилась, распустила волосы и усмехнулась своему отражению. Вот он, идеальный, свеженький боб длиной до челюсти. Она профилировала концы волос, чтобы смягчить края прически, немного распушила их и одобрительно кивнула. Отлично. Осталось только помыться. Она забралась в душ и включила горячую воду.

Через полчаса Джулиет смотрела на себя в зеркало. На ней были винтажные ливайсы 501, безупречная белая футболка и пиджак-смокинг. Ноги она сунула в черные балетки. Наклонившись поближе к зеркалу, нанесла жидкую подводку для глаз и свою самую сексуальную, самую красную помаду YSL.

Потом сунула в сумку скромную коллекцию вещиц на память: видавший виды справочник «От А до Я», потрепанную книжку в мягкой обложке, тетрадь, наполовину исписанную какими-то заметками. И винтажный шарф «Эрмес» – за долгое время он совершенно не потерял яркости. Скользкий шелк холодил ей пальцы. Джулиет решила, что должна надеть его прямо сейчас. Она завязала его, как учили: расправила на вытянутой руке, аккуратно сложила по длине, а затем обмотала вокруг шеи, заправив один конец и оставив другой свободным. Пусть это будет ее талисман. Билет в прошлое. Она ощущала дрожь от возбуждения, предвкушения и тревоги.

Джулиет вызвала такси, вышла на улицу, распахнула дверцу машины и улыбнулась водителю.

– Сент-Панкрас? – спросил он.

– Да. Спасибо.

Джулиет скользнула на заднее сиденье, затаскивая за собой чемодан – совсем небольшой. Если время, проведенное в редакции женского журнала, и научило ее чему-то, так это тому, как составлять капсульный гардероб. Все остальное она сможет купить, когда приедет.

Париж.

Она собиралась в Париж.

Потому что Париж – это всегда хорошая идея.

Два часа спустя Джулиет прошла регистрацию на вокзале Сент-Панкрас и села в поезд. Ей казалось невероятным, что еще два часа – и она окажется в самом центре любимого города, там, где бьется его сердце. Когда она бывала в Париже последний раз, «Евростар» только маячил на горизонте, – новая захватывающая возможность, в которую тогда верилось с трудом. Поезд до самого Парижа! Мечта, да и только.