– Ты в центр встань. Стоишь сбоку. Мы и не можем в тебя попасть.

– Ага, – согласилась Людка, – Только я не могу так высоко подпрыгивать, когда кидают не в меня, а в верхний этаж этого высотного дома.

Все дружно задрали головы вверх и, оценив высоту строения, согласились с доводами Людки, а я сказала, что, несмотря на то, что я уже учусь в школе, я всё равно так высоко кинуть не могу. Даже Наташкин мяч. Я специально не стала говорить, что я хожу в первый класс. Но думаю, что и десятиклассники не смогут закинуть мяч на этот дом. Скорее бы завтра.

– Дети, – сказала учительница в начале третьего урока, – Поскольку у нас сейчас первый урок литературы, я хочу знать, что вы читали для своего удовольствия до школы. В классе поднялся лес рук – я и ещё один мальчик. Это не лес, конечно, а так, кустик небольшой.

– Ну ладно. Вот ты нам и расскажешь, что ты прочитала до школы, – и она указала на меня.

Я встала и сказала, – Я прочитала книжку "Робинзон Крузо" Даниэля Дефо.

Это папа мне сказал, что написал эту книжку Даниэль Дефо. На обложке было написано, что Даниэль Дефо, но я этого не увидела. Мне это и не нужно. Но папа сказал, что нужно и, что я ещё слишком маленькая, чтобы иметь свои суждения.

– А что тебе понравилось в этой книге? – спросила учительница.

– Что он на острове не растерялся и обзавёлся козой, пшеницей и пятницей.

А ещё я удивилась, что дикарь быстро освоил язык Робинзона Крузо, а Робинзон Крузо так и не смог освоить язык дикарей.       Папа сказал, что просто это самый молодой и потому, самый примитивный язык на планете. Ему и сейчас всего триста пятьдесят лет. А тогда….

– А что такое "пятница"? Разве у Робинзона не было пятницы дома?

– Пятница это имя. Его дал Робинзон дикарю, потому, что он нашёл его в пятницу.

– Я вижу, ты хорошо поняла эту книгу. Дети, – обратилась учительница к классу, – последним уроком у вас будет физкультура. Все взяли спортивную одежду, обувь? Пойдемте, я вас провожу до спортзала, а то заблудитесь.

Прозвенел звонок, известивший об окончании третьего урока.

У спортзала наша учительница сказала, – а теперь идите в раздевалки. Мальчики налево, девочки направо. До свидания!

Урок физкультуры начался со знакомства учителя с учениками, а потом было построение, где мы рассчитались на первый-второй. Я не знаю, зачем мы рассчитались на первый-второй, потому, что до конца урока знание этого не понадобилось.

Мы побежали вдоль стен спортзала и перед глазами мелькали то шведские стенки, то толстый канат, то маты, то конь, то бревно. Но самое большое мелькание было от синих лавочек, на которые мы и уселись, пробежав кругов десять, а может быть и двадцать.

Учитель физкультуры, Василий Иванович, сказал, что в первой четверти мы будем заниматься на школьном стадионе. Мне всё это понравилось, и я ещё раз убедилась, что не зря меня привели в эту школу. Но у нас ещё не было рисования, трудов и ещё чего-то там. Прозвенел звонок, и мы побежали в свои раздевалки. Там девочки рассказывали друг другу о Василии Ивановиче, о своих впечатлениях, о сегодняшнем дне. Я тоже, одновременно с Таней, взахлёб рассказывала ей о том, о сём и она мне рассказывала о том, о сём и при этом мы не перебивали друг дружку.

Из школы я пришла к своему дому и, повернув за угол, увидела грустное Наташкино лицо.

– Что случилось? У тебя такой вид, будто у тебя единственную конфету отобрали.

– Ничего. Просто пинашки больше нет.

– Как нет? Ты её потеряла?

– Нет, не потеряла. Её переехал грузовик, – и Наташка показала лепёшку, отдалённо похожую на нашу пинашку. Я долго рассматривала лепёшку, а потом сказала, – Не расстраивайся, щас мы новую сделаем.