Заседание должно было начаться через несколько минут.

Кузнечик стоял в переулке и молча наблюдал со стороны на представление у здания суда. Смотрел на то, как цель уходит в здание, и просто молчал. Снять ублюдка можно было одним хорошим выстрелом. Толстяк бы справился на ура: лег на крыше, четыре секунды, и все – можно вызывать труповозку.

Друзей ему не хватало сейчас больше всего.

Сторонние мысли отвлекли Кузнечика, и он не заметил, как к нему подошел его второй номер. Хорист ему с первого взгляда не понравился. Бывает любовь с первого взгляда, а тут такая же ненависть. Они как-то сразу не сошлись характерами и теперь вели себя, как две сторожевые собаки на цепях. Слишком короткая привязь, чтобы сорваться и разорвать соперника, но слишком высокий соблазн поступить именно так.

– Объект? – спросил мужчина своим хриплым голосом.

– Вошел в здание суда, – спокойно произнес Кузнечик, не глядя на него.

– Хорошо, наблюдай дальше. В контакт не вступай. Помнишь?

– Я не идиот.

– Не был бы идиотом, здесь бы не оказался, Водомерка.

– Кузнечик.

– Да мне пох… Хоть таракан, хоть блоха. Обосрешься, и я лично тебе кишку перед Полковником выпущу. Уяснил?

– Кристально.

Ну, он сам нарвался.

Удар локтем в живот Кузнечик провел просто великолепно. Выбил из урода воздух, так что тот согнулся пополам. Поймал голову противника на противоходе и впечатал с силой в ближайшую стену. Второй удар локтем пришелся в нос.

Хрустнуло.

Хорист собирался ударить в ответ, но щелчок взводимого курка остановил его. Кузнечик зажал горло локтем, а второй рукой приставил револьвер к виску.

– Знаешь, что я понял, Хорист? – Голос Кузнечика был холоден и спокоен.

– Ну? – С пережатым горлом не потреплешься, оставалось только хрипеть что-то односложное.

– Колебаться вредно.

Нажим стал чуть сильнее, и Хорист задрыгался в захвате, стараясь вырваться. Парень строго взглянул напарнику в глаза и отпустил.

– Если попробуешь меня достать, то не удивляйся, когда не увидишь, что тебя убило. Понял меня?

Хорист растирал горло и хрипел.

– Ты. Понял. Меня? – чеканя каждое слово, произнес парень и поправил слетевший в драке капюшон. Шрам слишком приметен, вдруг кто-то заметит его.

– П-п-понял. – Мужчина откашлялся и сплюнул на землю. Постарался дышать ровнее, не обращая внимания на хрипы в гортани.

– Мне не надо будет повторять эту беседу?

– Нет.

– Кивни.

В ответ последовала недовольная гримаса и короткий кивок. Дальше Кузнечик не смотрел, все его внимание захватил странный мужчина в длинном плаще и шляпе. Фигура казалась ему смутно знакомой. Тип расталкивал толпу журналистов и направлялся в здание суда.

Вокруг него кричали люди, но не было слышно, что именно. Наблюдатель напряг слух, стараясь расслышать хоть что-то, но чертово расстояние и шум улицы помешали.

– Вам заплатили?

Снова что-то неразборчивое от какого-то картавого недоноска. Мимо пронесся грузовик и не дал понять ответ.

– Сколько стоит совесть, инспектор? – Вот это Кузнечик точно разобрал. Верещала какая-то наглая баба, так что ее бы расслышал и глухой в Хайгардене.

Неприятная сволочь.

Коп, к которому обратилась журналистка, остановился. Даже с другой стороны улицы Кузнечик почувствовал жажду убийства. Крайне знакомое ощущение.

– Сколько стоит совесть? У вас хочу узнать! – огрызнулся Дырокол. – Пишите что хотите, комментариев не будет!

Кузнечик смотрел молча за тем, как немного постаревший и хорошо обросший волосами сержант удаляется внутрь здания суда.

Размяк.

Йона определенно размяк. Десять лет назад он один переломал бы этим острословам пальцы. А тут…

– Колебаться вредно, старик. Колебаться вредно, – прошептал Кузнечик и пошел прочь.