– Только магия в голову лезет. Обычно на такое разрушение авиационные снаряды способны. Но только у нас все пять этажей сложатся от такого. Так что однозначно магия.

– Магии не существует.

– Сказала мне женщина, которая говорит с мертвецами.

– Тут чистая физика. При смерти тело легчает примерно на двадцать грамм, это вывели еще в средневековье в качестве веса души. Только это потери энергии. Подожди-ка…

Мысль бредовая, но рациональное зерно в ней было. Марианна подняла один палец и начала слегка им покачивать в такт каким-то вычислениям.

– Да… а вот это похоже… – прошептала она своим мыслям.

– А пояснения для тех, кто вообще не очень разбирается в этой вашей метафизике.

– Ты был прав, когда заметил, что разрушения в квартире минимальны. Но энергия для того, чтобы превратить взрослого мужика в кисель, должна откуда-то взяться. Снаружи – нет. Значит…

– Изнутри! – закончил за нее Бартон.

– Сто очков, красавчик.

– Я же сказал, что магия.

– Сейчас сто тридцать срежу. Не существует магии. Если бы такое было, то отец Вар… – Мари замерла на мгновение, а затем с места рванула к дому.

Пол едва успевал за ней. Вот же прислали коллегу по опасному бизнесу.

– Д’Алтон, – крикнул он улетающей вверх по лестнице девушке, но та уже была слишком далеко.

Уэсли не успел даже понять, что произошло, когда ураган по имени инспектор Марианна д’Алтон пронесся мимо него. Мари быстро влетела в квартиру с разгромом и ошметками людей на стенах и принялась искать главного взглядом.

– Забыли что-то? – произнес доктор Хедвиг, не отрываясь от очередного соскоба с мебели.

– Вы сказали про палец с кольцом. Где они?

– Сейчас, подождите. – Врач прошел к раскрытому чемоданчику и вытащил оттуда небольшой сверток с пальцем и кольцом внутри.

– Черт, я тебя еле догнал. – Пол порядком утомился, пока бежал по лестнице, так что слова эти он произнес с легкой одышкой.

– Подожди, возможно у нас появился вариант обнаружить хотя бы одно действующее лицо.

Хедвиг протянул обоим инспекторам кольцо, завернутое в ткань. Одного короткого взгляда на украшение Мари было достаточно, чтобы выругаться. Серебряное кольцо-печать с гербом. А на гербе дуб, охваченный пламенем. Похоже, что она опять вляпалась во что-то героическое – проклятая вселенная, желающая ее наказать.

Что на этот раз?

– Здесь телефон есть? – произнесла Мари не своим, а каким-то мертвым голосом.

– В коридоре, – ответил доктор. – Отпечатки мы уже сняли, так что им можно пользоваться.

– Спасибо.

Бартон смотрел, как эта странная во всех отношениях женщина прошла до телефона на негнущихся ногах. Мари по памяти набрала номер и принялась ждать ответа. Через несколько секунд девушка открыла глаза и уверенным тоном произнесла:

– Здравствуйте, святой отец, это Марианна. – В трубке послышался ответ. Д’Алтон кивнула и все так же спокойно произнесла: – Да спасибо, простите, Гай, я звоню по деликатному делу. Мы нашли палец с перстнем, поразительно похожим на тот, что носите вы. Да… точно, только знак другой – горящий дуб… Поняла вас. Жду.

Когда трубка вернулась на положенное ей место, Мари подошла к коллегам и с горечью произнесла:

– Похоже, парни, заваривается крутая каша. Как бы не круче Теней.

– Кого вы вызвали? – спросил Уэсли.

– А вот это – самое плохое. Отца Варломо.

Оба полицейских молчали.

Во многом это судебное заседание напоминало Камалю боксерский поединок. За тем небольшим исключением, что дело сводилось не к банальной драке, а к умению бойцов выворачивать слова оппонента наизнанку. Первый раз Йона услышал эту метафору от Барроуза. Было это невероятно давно, чуть ли не в первый год после поступления инспектора на службу в полицию. Тогда за бутылкой чего-то крепкого старина Пит решил как следует подготовить своего «будущего оппонента». На все решительные заверения, что Йона и сам почти дипломированный юрист, учился ничуть не хуже него, да и вообще пошел он со своими советами к такой-то матери, друг, просто умиляясь, молчал.