– Романтика бывает на фестивалях и кинопробах. Вы меня увидите еще на страницах журналов. Появлюсь в своем бальном, королевском платье, доставшемся мне от мамы, – с гордостью проговорила Тилан.

– Правильно. Не надо вам больше посещать казенные дома. Там нет ни режиссеров, ни сценаристов, а одни заключенные. Карьеру, сами понимаете, надо делать в молодости… Можно потерять все, если следовать порочному образу жизни, – многозначительно добавила Ирина, удивляясь смелости, великолепию и самостоятельности кинозвезды, сумевшей стать в детстве королевой красоты, привлечь внимание общественности благодаря удачному стечению обстоятельств, родительской опеки и настойчивости кинокритиков.

– Что тоже побывали там когда-то? – напрямик спросила Тилан – будущая журналистка и актриса.

– К счастью нет, и не собираюсь, – ответила Ирина, собираясь закончить скользкую тему разговора, нервничая из-за аншлага в библиотеке.

– А я хочу написать книгу об этих страдалицах. Это будет темой моей диссертации. Неужели в вас нет никакой жалости к ним? – распаляясь, спросила Тилан, продолжая листать письма в своем почтовом ящике.

– Жалеть – не мой профиль. Зло надо искоренять. А жалость может лишь навредить в профессиональной деятельности, – нравоучительно сказала Ирина, имея за спиной стаж воспитательной и педагогической деятельности.

– Придется наведаться в те скрижали еще раз. Многое меня заинтересовало в работе следователей полиции и экспертов. Сами заключенные просили меня зайти к ним для разговора, – с досадой сказала Тилан, припоминая свои независимые предыдущие шаги в пределах государственных учреждений.

– Желаю удачи, – совершенно искренне поощрила девушку Ирина.

– Удачи мало. Надо еще разрешение и пропуск за подписью начальника тюрьмы. Могли бы вы помочь заключенным деньгами? Они все хотят взять у меня взаймы какую-то сумму, – Тилан явно хотела переложить на плечи Ирины насущные проблемы и чаяния людей, попавших в тяжелые, жизненные обстоятельства.

– Думаю, что нет.

– Почему?

– Это философский вопрос. Боюсь, что так сразу не смогу на него ответить. Надо подготовиться, почитать на досуге нужные издания, покопаться в периодике.

– Вот мне тоже также сказали. Не хватает времени на все. А вам?

– Как видишь. Спешу сейчас домой на обед, но надеюсь после зайти, найти нужную информацию. Да вот, кажется, один стол освободился, – Ирина пересела на свободное место и занялась изучением философии с позиции современных взглядов на предмет.

Напряженная обстановка среди библиотекарей пошла на убыль. Они заканчивали пересчитывать фонд, сверяя между собой данные, добытые из компьютера. Все у них получалось совершенно четко и без помарок.

– Встретимся после обеда? – спросила Тилан.

– Возможно, – ответила неопределенно Ирина, хотя разговор завязался серьезный.

– Я здесь еще буду долго разбираться с письмами, – Тилан пообещала Ирине, демонстрируя свои внешние данные с апломбом профессиональной актрисы и кинозвезды.

На самом деле, после получаса передышки, Тилан заметила Ирину, спешащую в компьютерный зал.

– Убью сразу двух зайцев: поработаю на компьютере и поищу книги в каталоге, – сказала Ирина, чувствуя свое превосходство в возрасте перед известной актрисой. Она испытывала облегчение от каждодневных забот и летнего зноя в тени компьютерного зала, где тихий шум кондиционера не мешал работе посетителей.

– Уйдем вместе. Мне уже надоело здесь быть. Как у вас дела? Нашли, что искали? – поинтересовалась девушка, нисколько не разочарованная в своем поиске.

– Очень мало информации. Но кое-что откопала. Сейчас распечатаю один лист и уйду, – сказала Ирина, довольная, что удалось выудить интересную статью о древнем философе, чья биография отсутствовала в учебнике, и общением с такой феноменальной кинозвездой, чьим творчеством она могла только восхищаться.