– И такие тоже есть, особенно про визит к императору кого-нибудь, – напомнил анимаг.

– Во-вторых, если морская ведьма дала ноги, что она, не могла колдовство ещё разок провернуть, что ли? Не с той же самой, так с другой. Если уж эта так принца полюбила, что обрюхатить – обрюхатила, а кровь взять не смогла… Да и, в-третьих, что этому принцу, крови-то жалко для красивой девушки?! – не понимал гном. – В человеке должно быть где-то десять с половиной пинт крови! Ну, дал бы там одну-две-полторы! Правильно я говорю? Сколько там надо натереть-окропить девичьи ноги? Много, что ль? Чего жмотиться-то для сударыни? Ну и принцы пошли! Жадина-говядина, таскарский барабан! Век пива не видать!

– Видимо, чары были какие-то специфические, сильные, могущественные, которые просто так не повторить… – задумался Вильгельм, отвечая на первый вопрос.

– Хм, а вот про принцев… А если, как у нынешнего императора, двое детей, то каждый из них принцем считается или только наследующий престол? – полюбопытствовала Ассоль.

– Каждый, разумеется, душечка! – улыбнулась ей Шанти.

– Это что же получается, можно выйти замуж за принца, стать принцессой, но так никогда и не стать королевой… – удивилась зеленовласая девушка, прикусив губу.

– Знаете, как зовут самую желанную женщину Иггдрасиля? – с усмешкой спросил Аргон. – Жрать!

– Что за чепуха, – брезгливо закатил глаза к небу анимаг.

– Потому что жрать всегда все хотят! – посмеялся гном. – Нет повести печальнее на свете, чем сказ о не сготовленном обеде! Когда привал, а? Бобры-добры?

– Это ты там бобром нырял, а я вытаскивал, – напомнил Вильгельм.

– Будто тебя кто-то просил! – проворчал Аргон, в недовольстве скрестив на груди руки. – Баб не дают, жрать не дают, а мы точно вообще должны за этой зеленовласой увязываться? – воскликнул он, но ему никто не ответил.

Дороги тянулись через пустые пастбища и долины. Нечасто встречались какие-нибудь другие странники и гружёные обозы. Это позволяло уточнить у кого-нибудь направление, дабы не сбиться с пути. Ведь даже Лилу, не зная местности, взмывая на виверне в небо, мало чем могла помочь по части ориентиров. Деревеньки все здесь походили друг на друга.

– Угораздило же выбраться в такой путь без карты, – ворчал Берн с таким видом, словно упрекал в этом Ассоль, косясь на неё.

– Как же без карт, душечка? У меня их не счесть! Вам какую колоду? – веерами из сложенных гадальных карт обмахивалась Шанти.

– Одна выпала, – заметил Вильгельм, приблизившись и наклонив голову.

– «Луна»… – отметила цыганка изображение с воющими на луну псом и волком. – Не самое доброе предзнаменование…

Дорога петляла, а путники шли по ней, стараясь добраться до населённых пунктов и не делать привалов на открытой местности. Все выглядели усталыми, за исключением гномочки. Той было весело, она с абсолютно детским любопытством расспрашивала то о том, откуда все прибыли в столицу до знакомства с ней, то о народе людей-кошек, Шанти от её бесконечных расспросов просто устала.

– А почему цыгане путешествуют табором? – не унималась Лилу

– Чтоб ты спросила, – устало фыркнула ей женщина-кошка.

– У-у, а почему носят лоскутные платья? – продолжала любопытствовать гномочка.

– Чтоб ты спросила, – вздыхала цыганка.

– А почему с ними обычно танцующий мишка? – вновь спрашивала маленькая чародейка.

– Чтоб ты спросила, – бубнила Шанти уже себе под нос.

– Ух, сколько всего цыгане делают только ради меня! – удивлялась Лилу. – Вернусь – расскажу маме и тётушкам.

– А папе чего? Где твой папа? – теперь уже ей вопрос задала женщина-кошка.

– Я бы и сама хотела бы знать, где мой папа сейчас, – призадумалась та.