Два месяца его никто не трогал, словно его и не существовало. Банда объедков была вполне многочисленной, и потому не было труда найти кому выполнять самую нелицеприятную работу. Марк спокойно учился, делал уроки, много читал, ходил дежурным по расположению и выполнял прочие повседневные обязанности. Все бы и дальше так продолжалось, если на сложившуюся систему не повлияли внешние силы.

В один из дней, возможно в надежде испытать эмоциональное потрясение, либо просто от смертельно скуки, очередной крупный горе-чиновник решил посетить богом забытое заведение. И конечно же, как всегда в таких случаях, встреча ожидалась в чистых и опрятных помещениях, где счастливые детишки в новых одежонках питаются как в лучших домах Лондона, ни в чем себе не отказывая. Телевидение – обижаете! Без него вообще сейчас ни одно телодвижение не имеет смысла. И почему интересно таких недалеких залетных птиц ни разу не смущает удушающее-тошнотворный запах свежевыкрашенных помещений. Замечу, что и разговоры чиновника и встречающих его должностных лиц со стороны выглядят довольно занимательно. Один задает глупые вопросы, с противоположной стороны слышна возмутительная ложь. Иногда они меняются местами, один просит, другой обещает. Но форма всегда одна, спрашивает – глупец, отвечает – лжец.

В такой денек Марку, как одному из самых работящих учеников, досталось роль маляра и он целыми днями мазал шпатлевкой и подкрашивал облупившуюся от стен краску, а кое где белил потолки. Работы было много и выполнить требовалось тоже многое. К нему неожиданно подошел паренек по кличке Большой, потому, что он был действительно большой, вечно с руками утонувшими в карманах, и широко расставленными ногами, в тщетной попытке скрыть их кривизну. Его одежда была, в полном порядке, отглажена и сидела по размеру, кроме того, ее еще не успели потрепать время и казенный стиральный порошок. Верхние пуговицы рубашки вызывающе расстегнуты, на руке часы – редкость для местного общества, а на шее серебряная цепочка – вообще вне всяких законов. Каждая деталь говорила о нем как о человеке, не гнушавшимся добиваться силой всего того, чего он хотел заполучить. Кроме того, он был близким товарищем одного из названных здесь корольков. Весь этот день он служил дежурным по расположению, и в его обязанности входило поддержание порядка. Конечно же этот порядок наводился руками только самых жалких да затюканные мальчишек, но таких сегодня поблизости не оказалось, поскольку всех отправили на уборку придомовых площадей и газонов.

– Взял тряпку и пошел драить сортиры, – нагло приказал Большой.

– Ты видно приболел парниша, – дерзко ответил Марк, – Ты сынка сильно ошибся, не к тому человеку ты подошел и не так.

– Значит ты отказываешься, похоже проблем у тебя давно не было, – продолжил давить большой, но уже менее решительно, оглядываясь зачем-то по сторонам.

– Со своими проблемами я справлюсь, беспокоишься что ли за меня?

– А может быть подумаешь еще разок?

– Тебе еще раз повторить, – разозлился Марк. – Плохо тебе обезьяне похоже доходит?

– Ну хорошо, мы с тобой поговорим еще, – попятился Большой.

– Да всегда пожалуйста!

– И за обезьяну мне ответишь!

– Только рад буду!

– Мы с тобой уже скоро встретимся, – рявкнул большой, окончательно отворачиваясь к Марку спиной, словно смакуя, раздумывая последнюю фразу про себя.

У Марка теперь не было сомнений что ближайшие события будут разворачиваться в том ключе в каком бы он меньше всего хотел. Как легко все-таки было во что-нибудь вляпаться, и как же достало это общение со столь «высокоинтеллектуальными» личностями, думал он. Вместе с тем в голове раз за разом витали раннее внушенные Куртом формулы, которая вроде и придавали сил и уверенности в себе, но вместе с тем предопределяли его дальнейшую судьбу.