Сначала вырвало крышу, далеко не сразу, но все же ветер легко справился с ней. Первый раз она медленно, с оглушительным треском переламывающих досок и скрежетом, от которого в ужасе стыло сердце, начала отрываться от стен. Два ее угла поднимались все выше и выше и вот уже она почти взлетела, но вдруг ветер сменился и она с сильнейшим ударом, подбросив дом, грохнулась обратно. И вновь треск, она снова взлетает и опять падает. Третий раза она не выдержала. Словно накопив силы и ярость с душераздирающим скрипом вырываемых гвоздей, она вырвалась на свободу, взлетела и грохнулась, но уже в отдалении, едва слышно, оставив дом наедине совсем с другими звуками, в ожидании новых событий. С этой секунды сквозь щели погреба проникал свет сверкающих вспышек молний и проглядывалась гнетущая серость небес, а капли дождя с песком просачивались по краям. Теперь все что нас отделяло от внешнего мира, было несколько половых досок. Хоть бы один обнадеживающий лучик солнца, звучало в голове.

Удивительно было это чувство призрачности человеческой жизни, такой слабой, такой хрупкой. Любое явление природы может с легкостью забрать твою душу, будь это жара, холод, дикие животные или сильный ветерок. И думая об этом начинаешь глубже понимать, как человеку мало все-таки нужно, и как бессмысленно его существование без этого великого чувства безопасности.

Следующей на очереди оказалась деревянная дверь. Она распахнулась и как давай стучать об стену, настойчиво, злобно, безустанно. Но внутри, в темноте погреба казалось, будто кто-то колотил в нее, требуя получить свою жертву по праву силы. В конце концов и ее тоже сдуло прочь, когда она снялась с петель.

Ветер становился сильней, это чувствовалось по свирепевшему реву, что он издавал. Поддувая под крыльцо он принялся сотрясать пол, а вместе с ним и голые стены. Мать вышвырнула все банки с плодовыми заготовками из небольшой ниши в глубине погреба, и попросила меня туда протиснуться. Сама же туго обмотала веревочную петлю крышки погреба вокруг своего запястья чтобы не упустить момент, когда вдруг ветер начнет ее вырывать.

И вдруг затишье. Почти мертвецкая тишина. Многообещающая тишина, нарушаемая лишь звуками падающих с высоты мелких камушек о доски пола. Невероятно, но и щели в полу засветились ярким светом. Неужели все беды позади думал я, вот только где же отец? Я спросил мать можно ли мне выбраться наружу, но она лишь взглянула на меня, из под нахмуренных от дум бровей, и резко помотала головой. Все ее нервы были напряжены до предела. Без сомнений она и сама гадала, что могло произойти с ее мужем и что ей следует делать дальше. Она сидела корточках, практически всем весом повиснув на веревке и ждала чего-то прислушиваясь. Знала ли она какие события нас ждали дальше, для меня было загадкой.

Ветер снова вернулся. За считанные секунды он набрал ту же силу, с какой он перед этим разрушил наш дом. Послышались странные звуки, словно что-то волочилось по земле все быстрее и быстрее и со страшной силой это самое вмазалось в стену постройки, практически подняв целый ее угол в воздух вместе с полом. Было невероятно шумно и невероятно страшно, и мать отчаянно пыталась успокоить меня, хотя смысла в этом не было. Я как и прежде молчал, забившись в нишу и вместе с тем пребывал в сковывающем тело ужасе.

– Это всего лишь крыша, это она ударилась в стену, – кричала она пытаясь перебороть шум ветра.

Но мне уже не верилось в счастливую развязку сегодняшних событий. Почему-то мне казалось, что все закончится грандиозным финалом, страшным и оскорбительным, чем-то, что навсегда заставит меня пожалеть о том, что я человек. То самое, на что я меньше всего надеялся и произошло.