– Это наркотик?

Марк криво усмехнулся.

– Наркотик? – он заржал, и моё оцепенение спало. – Если тебе так проще понять, то считай это наркотиком. Если власть, деньги и сила – это наркотик, то да.

– И что дальше? Что там с этим растением? – я нетерпеливо елозила на одеяле.

– Завтра.

– Ах ты ж гад! – я запустила в него подушкой. И куда делся страх? Это же Марк! Странненький, конечно, но вполне понятный. Вроде.

Он ловко поймал подушку и швырнул её на место.

– Спи. Я обещаю, что завтра всё расскажу.

– А если нет? – я поджала губы, но всё-таки залезла под одеяло.

– Если нет? – Марк на мгновение задумался. – Тогда и этот разговор ты тоже не вспомнишь.

– Что? – я попыталась подняться.

– Алиса, спи!

Веки отяжелели в считанные секунды. Мне показалось, что и из второй ноздри у него пошла кровь…

– Через двадцать минут ваша остановка!

Я открыла глаза и повернула голову: Марк спал почти лицом в подушку, тёмные волосы закрывали глаза, рука с часами и феньками покачивалась в такт движения поезда.

– Уважаемые пассажиры, пожалуйста, просыпайтесь! Через двадцать минут ваша остановка!

Он просыпался медленно и будто бы мучительно. Перевернулся на другой бок, скинул с себя одеяло, перевернулся снова, смяв под собой и одеяло и простыню.

– Подъём, – тихо сказала я.

Марк Бейло открыл глаза и уставился на меня.

– Ты. Фу, блин…

– Что, тебе снился кто-то получше? – я фыркнула.

– Нет, мне снился кошмар с тобой.

А вот это уже действительно обидно.

– Заселяемся и выходим через десять минут! – непривычно растрёпанная Татьяна Владиславовна отдавала ошалевшим после поезда школьникам указания. – Девочки – корпус номер шесть, мальчики – корпус девять.

– Ах-ах-ах, шестьдесят девять!..

– Играем сегодня в бутылочку?

– А бутылочка-то найдётся?

– Что? Где играем?

– Э, Димон, это игра не для тебя!..

Я огляделась вокруг. Турбаза в заповеднике была ещё наследием Советского Союза. Интересно, в корпусах душ есть? Или хотя бы горячая вода?

Цифра шесть, изъеденная временем и лишаем, была написана на разбухшей от влаги табличке. А сам корпус был скорее просто деревенской избой. Эх, нет тут душа, как пить дать… Я уже потянулась к ручке, как меня оттеснила компания наших див.

– Я первая займу место! – Наталья Борзова отпихнула меня в сторону.

– А я рядом с тобой, – Олеся не отставала от своего лидера.

– Занимайте что хотите, только дайте пройти, курицы, – пробормотала я и оттеснила отставших от заводил див.

– Алиса, эй, а ты куда?

– Туда же, куда и вы, – огрызнулась я.

Внутри было… неплохо. Лучше, чем я ожидала. Бревенчатые стены делали уютной даже весьма скромную обстановку. Я кинула рюкзак на первую попавшуюся на глаза кровать. Олеся избегала моего взгляда, Наталья игнорировала, а остальные трое спорили за места поближе к солнцеликим.

Я вышла и вздохнула. Ночка в этой компании обещает быть не самой приятной. Господи, ну и на черта я поехала? Всё из-за этого придурка…

Татьяна Владиславовна пыталась, стоя на ветру с сумочкой в руках (и зачем ей в лесу сумочка?) поправить макияж. Удивительная женщина. Не сказать, чтобы очень строгая, и дистанцию умеет держать, уважает учеников, всегда подтянутая, в безупречных строгих платьях… Но лес – это точно не её стихия. Как она вообще решилась на подобный подвиг?

– Татьяна Владиславовна, вы хоть выспались?

– А? Алиса… – она вздохнула и закатила глаза. – Надо просто пережить этот день. И ночь. И ещё один день.

– Как вы вообще решились?

– Софья Алексеевна затеяла всё это. И должна была тоже ехать с нами, но буквально накануне попала в больницу с пневмонией. Сейчас вот переживаю, чтобы никто тут друг друга не поубивал…