Папа спрятал глаза за чашкой и после паузы покачал головой.

– Это твоя мать – любитель ходить на родительские собрания. Я знаю только твою Лесеньку.

Вот всегда он так.

Я – бестолочь, Алиска и безнадёга.

А какая-то левая девица обязательно будет Юленькой, Ирочкой или Машенькой. И вроде уже почти не обидно. Но поэтому мама и ушла.

– М-м, ясно, – ни черта мне было не ясно.

Сначала мне казалось, что неделя тянется целую вечность.

А потом она внезапно кончилась, и я уже судорожно скидывала вещи в сумку, пока папа стоял в прихожей и ждал меня с самым раздражённым видом.

– Давай-давай! Поторапливайся!

– Пап, ну заведи пока машину, я сейчас!

– Пока я не увижу, что ты собрана, даже не подумаю спускаться.

Взмокшая, я перебирала в голове список необходимых в поездке вещей, и вывалилась из своей комнаты с сумкой наперевес.

– Взяла бы мой рюкзак… – галантно предложил папа.

– Что? Твою столитровку драную? Да ни за что!

– Пф, ну и мучайся. Я пошёл.

– Пап, помоги с сумкой!..

– Так и быть.

В последний момент я вспомнила, что забыла взять зубную щётку и расчёску, запихала их в карман, закрыла на автопилоте дверь и, перепрыгивая через ступеньки, поскакала вниз по лестнице.

Когда подбежала к папиному хэтчбеку, он уже был готов трогаться.

– Пап, довезёшь меня до «под варежкой». Там класс собирается.

Он кивнул и усмехнулся.

– Прошло сорок лет с момента, как я сам учился в школе, а «варежка» всё еще остаётся «варежкой».

– Приятно, что есть что-то, что не меняется, да?

– Лиска, будь аккуратна.

– Что?

– Я не могу запретить тебе пить, курить и матом говорить. Это твой личный выбор. Просто имей в виду, что глупости могут быть опасны.

Вот за это я люблю своего отца. Он говорит только самое важное. И не читает нотаций, никогда.

– Хорошо, папа. Спасибо.

«Под варежкой» – под памятником советской индустриализации – уже собралась большая часть класса. Классный руководитель, Татьяна Владиславовна, перекрикивала гомон:

– Никакого алкоголя! Увижу, что кто-то курит, тут же сообщу родителям! Вести себя прилично! Пассажирам не докучать и…

Похоже, предупреждение про алкоголь уже запоздало: рюкзак Димы Лазова явно топорщился бутылками, а подозрительно тяжёлый пакет заметно оттягивал руки Коли Алексеева.

– Мы все едем в плацкарте, ехать недолго, всего девять часов. Ровно чтобы перекусить и выспаться. Все взяли с собой еду?

Я охнула, и вспомнила, что именно забыла. Бутерброды так и остались на кухне.

Обернулась по сторонам: Лёша уже стоял в толпе одноклассников, Вера с Адой не поехали. И чуть в стороне ото всех – руки в карманах длинной парки – был Марк Бейло. Похоже, сегодня его вообще в упор не видели.

Я помахала ему рукой, он, словно не веря, тоже на секунду вытащил одну руку из кармана. А после поспешно вернул её на место и натянуто улыбнулся.

– Татьяна Владиславовна, – я подняла руку и попыталась перекричать гомон. – Татьяна Владиславовна! Все едут в плацкарте, да? В одном вагоне?

– Что? Ох, – она с трудом вырвалась из оцепления ребят и поправила на голове красный берет. – Ну и черти… Что ты хотела, Алиса?

– Все едут в одном вагоне, да?

Она кивнула, и, словно только сейчас что-то вспомнив, цокнула языком.

– Точно. Ты же последняя записалась. Билеты тогда уже кончились, поэтому ты и ещё кто-то едет в другом вагоне.

– Да, я вот и решила уточнить, – я достала свой билет. Купе.

– Поэтому и вышло дороже, – она виновато поджала губы. – Ты ездила раньше в поезде?

– Да, было пару раз. Ещё когда маленькой была, – я кивнула. Идея ехать в одиночку меня нервировала. Но что поделать. Назвался груздем…

– Не переживай. Какое у тебя место? Второй вагон, седьмое место. Хорошо, – она поспешно сфотографировала мой билет. – Посадка долгая, я помогу.