– Будь я проклят, если проглочу хотя бы кусок без моих девочек, – проворчал Фред.

Флора кивнула и взялась за свое вязание. Шарф, который она предназначала для Дейзи, к моменту возвращения дочерей успел изрядно удлиниться.

– Мама и папа, простите! – крикнули близнецы дуэтом. – Представляете, где мы ее отыскали? В этом ужасном бомбоубежище Андерсона. Мы дважды мимо него прошли и не подумали туда заглянуть. С ней все в порядке, мам. Молчит, как всегда. Может, поссорилась с Меган? Мы пытались ее разговорить, миссис Бруэр накормила ее вкусным горячим ужином. – Обе вопросительно повернулись к кухне.

– У вас не больше пяти минут, девочки. Ваш отец не захотел начать без вас. Скорее! Подождите, сейчас вы увидите, что отец принес из магазина!

У девушек не было привычки к спиртному, и рюмка шерри стала для каждой праздником.

– Испанское, самое лучшее! – похвалил Фред. – Только смотрите, больше никому не позволяйте угощать вас шерри!

Неужели еда вышла безупречной или восторг от шерри бросил на нее золотой отблеск? Никто как будто не заметил, что каплун получился суховатым, а капуста переварилась.

Дейзи любовалась рюмкой с шерри, отражавшей огонь камина, но ее мысли были далеко. Она не могла не думать о летчике. Пьет ли и он в честь Рождества настоящий испанский шерри? Несомненно! Ведь шерри – это верх изысканности!

Дейзи проснулась по будильнику и, как всегда, со стоном укрылась с головой, но уже через секунду, вспомнив про свое обещание, откинула стеганое одеяло и спрыгнула с кровати. Настолько похолодало, что она, забыв о спящей сестре, исполнила резвый боевой танец на коврике между двумя кроватями. Хватало одного взгляда, чтобы убедиться: Роуз Петри ничем не разбудишь.

Протиснувшись к окну и отодвинув занавеску, она ахнула. Не было видно ничего, кроме узоров на стекле – картины, намалеванной Санта Клаусом. Дейзи подышала на иней и потерла его рукавом халата. Получился глазок.

Снаружи раскинулся замороженный мир. Год начался с метелей, мороз не собирался отступать. Выпавший за два дня снег сначала превратился под колесами машин в грязную жижу, а потом замерз. Дейзи схватила одежду, сполоснула лицо и части шеи, которые, по ее мнению, будут на виду, оделась и крадучись покинула спальню. В кухню она решила не заходить: времени на кипячение воды и на чай все равно не оставалось. Она тихо спустилась, надела тяжелое зимнее пальто, веселенькую шляпку и уже довязанный шарф – еще один мамин подарок к Рождеству, схватила ненавистный противогаз – на самом деле газовой атаки, как и какой-либо атаки вообще, не предвиделось – и выскочила из дому.

Дыхание буквально замерзло у нее в горле, и ее охватила паника. Таких холодов она не помнила. Придя в себя, она заковыляла по ледяным кочкам к расчищенной дороге.

Скользя и спотыкаясь, Дейзи подошла к домику, где жила со сводной сестрой Грейс. Подруга открыла дверь и втянула ее внутрь. Судя по всему, она недавно плакала.

– Что случилось, Грейс? Прости, что задержалась: так скользко, что впору передвигаться ползком!

– Что поделаешь, с дорогами беда! Идем!

Второпях Дейзи бросила свою сумку с противогазом мимо табурета, и она с громким хлопком упала на дощатый пол. Дейзи застонала и закатила глаза.

– Ничего, она вернулась ночью, да и вообще такого шума маловато, чтобы разбудить Меган, – успокоила ее Грейс.

Дейзи побрела за подругой по холодному домику. Грейс была фанатичной приверженкой чистоты и аккуратности, но Дейзи успела увидеть три пары модных шелковых чулок, сохнувших на проволоке над кухонной плитой. Она невольно посмотрела на свои ноги, обтянутые фильдеперсом.