«Это действо мне понятно», подумал про себя Владлен. Пытаются вынести генофонд за рамки группы. Так поступают чукчи, живущие в отдаленных селениях. Они подкладывают своих женщин под любого гостя, которого заносит к ним, чтобы разбавить свою кровь.

Но то, что произошло дальше, ввергло его в полный ступор. Молодой человек из Корвегов поднялся, вышел в круг, который образовали сидящие на земле люди

– а теперь, возрадуемся вместе с нашими братьями и сестрами, что предстоит им покинуть нас и пойти в вечный мир. Там будет ждать их наш создатель и вечность прибудет с ними. Такие слова завещано говорить, во время праздника Марашна.

После этой короткой и абсолютно постной речи, Владлен подумал, что сейчас начнется какое-то жертвоприношение. Значит, кого-то из племени будут отправлять к создателю, то есть убивать. О своих-то соотечественниках, с которыми делил и стол и постель и плуг можно же было сказать что-нибудь и поярче. К примеру, что-то вроде «они были настоящие коммунисты и выполняли пятилетку всегда в 4 года». Вместо этого всего три строчки постного текста о том, что сейчас кого-то отправят к праотцам. Как говаривал товарищ Ленин «Нас помнят, пока мы мешаем другим»

В это время все присутствующие встали и двинулись в сторону реки. Там на берегу стоял деревянный чан с какой-то жидкостью, а на воде слегка покачиваясь на волнах лежал плот. От всей толпы отделилась группа, человек, наверное, десять – пятнадцать и прошла к чану. Там же стояли деревянные чашки и на земле рядом лежал половник. Который шел впереди всей группы остановился возле чана, взял половник и начал разливать густую жидкость из деревянной посудины по чашкам. Вся эта процедура происходила абсолютно тихо и спокойно, никто не рыдал и не причитал на кого ж ты нас оставляешь кормилец ты наш родненький. Никаких эмоций. Все, для кого это было предназначено выпили по чашке зелья и пошли занимать свои места на плоту, там они укладывались рядками по три-четыре человека, как позволяло место, закрывали глаза и судя по всему ждали отправки.

Владлен стоял среди, если можно так выразиться, провожающих. Оставшиеся люди вели спокойные неспешные разговоры в основном о частоте осадков и прочих сельскохозяйственных темах. Их жизнь, не считая получения потомства, была полностью посвящено только сельскому хозяйству. Когда посеять и чего с этого собрать и как это потом переработать. Никаких технических вопросов, улучшения условий труда, механизации процессов и прочих цивилизационных пристрастий у них не было. Владлен подошел к Элое и в общий тон разговора спросил

– что с ними будет?

– как что, а ты разве никогда Марашну не праздновал, удивилась Элоя.

– думал может у вас это как-то иначе происходит

– чего б ему иначе то происходить. Создатель-то у нас один, а значит и Марашну мы празднуем все одинаково. Ты же сам знаешь, что как только мы становимся старше 25 созвездий, нас призывает к себе создатель, он присылает к нам чан со священной жидкостью, мы засыпаем и вот в таком сонном состоянии на плоту мы уходим по реке жизни к нашему создателю.

– а зачем ваши девушки остаются здесь в другом племени? Спросил Владлен?

– как зачем? удивилась Элоя, чтобы потомство давать крепкое.

– а что ваши мужчины вас не ревнуют? Если вы от парней из другого племени детей рожаете

– что ты говоришь? Переспросила Элоя, я вот это слово не поняла. Что наши мужчины с нами делают? Ты, когда говорил вроде поперхнулся.

– Да нет, вроде не поперхнулся. Спросил, не ревнуют ли вас ваши мужчины.

– ну вот снова. Поперхнулся.

Владлен вспомнил, что не говорит на языке местных жителей, он говорит на земном, а здесь его понимают. Значит, идет некий прямой перевод того, что он говорит. А слова ревность у них в языке отсутствует. Не зря же они все такие спокойные и равнодушные ко всему. У них понятия греха нет, понятия ревность нет, наверняка все, что связано с враждой и неприязнью друг друга тоже отсутствует. Получается они здесь в некотором роде одухотворенные, если это можно так назвать