– Ну, вот и всё, Николка, настал нам срок – ничего с этим не поделаешь. Теперь один остаёшься жить. Хочу напоследок открыть тебе две тайны. Здесь, под печкой закопаны деньги – медь и малость серебра. Всю жизнь я их копил, всё хотел купить себе коня. Теперь его купишь ты. Только помни: бери коня всякого – рыжего, серого, гнедого, буланого, но только не вороного. Чует моё сердце – как бы не нажил с таким конём беды. И ещё, хочу поведать про одно диво – про это мне рассказывал мой дед. Раз в год из Ведьмина омута, что от деревни в пяти верстах, в ночь на Ивана Купала выходят три русалки на бережку порезвиться, по лужайкам поскакать. Случись в тот час поблизости путник, они его тут же заставляют сыграть им на гуслях, там, или на дудке плясовую. И уж если русалкам он сумеет угодить – серебром наградят. Дадут столько, сколько сможет унести. А коль им его игра не люба будет – не обессудь, утащат в омут. Парень ты удалой, на всякое дело гожий. Прожить сумеешь и простым деревенским ремеслом. Ну а уж коль случится крайняя нужда, что хоть головой в омут – попытай удачи. Авось, повезёт…

Похоронили стариков, стал Николка жить один. Когда скотину поставили на стойло, вырыл в подпечье горшок с деньгами, и пошёл покупать себе коня. Да только с покупкой что-то у него не заладилось. Все окрестные деревни исходил, на всех ближних ярмарках побывал, а ничего подходящего так себе и не нашёл. Тогда собрался он на большую ярмарку в городе столичном. Туда идти пешком – недели две, а то и больше. И дорога туда – как нарочно: всё по лесу, да по лесу. К тому же, хоть ещё и снег не выпал, а похолодало не по-осеннему. И вот, вышел Николка спозаранок, и по просёлку зашагал прямиком. Ещё солнце не успело взойти, а он уже с два десятка вёрст отмахал. А ближе к обеду уже и через дальнюю гору сумел перевалить.

Идёт Николка через дубраву, и вдруг видит на развилке лесных дорог какого-то человека с бородищей до пояса. Стоит бородач под дубом и держит на поводе коня, да такого, что глаз не оторвать – и стать у него отменная, и грудь широкая, и ноги сильные. Одно плохо – конь этот масти вороной, а такого дед Кузьма не велел покупать. Но уж так захотелось Николке на этом скакуне погарцевать, что подошёл он к мужику, снял шапку, поклонился старшему, как положено по обычаю и поздоровался. А мужик – ни гу-гу, словно его и не замечает. То ли, ждёт кого-то, то ли, задумался так глубоко… Постоял Николка, полюбовался конём и спрашивает его хозяина:

– Скажи, добрый человек, а не продаёшь ли этого коня?

Мужик в ответ вдруг расхохотался, смотрит на него удивлённо, головой качает.

– Либо, ты купить надумал? За такого коня – сколько можешь дать?

– Да, вот, сколько имею… – ответил Николка и снял с плеча суму со своими деньгами.

Заглянул в неё мужик, и расхохотался ещё громче.

– Ну, и насмешил же ты меня! Да, за него золота надо в два раза больше, чем у тебя медяков. Иди парень мимо – не для тебя этот конь.

Видит Николка – и в самом деле, не выторговать ему этого скакуна. Собрался уходить и спрашивает напоследок:

– Так, а чего же ты стоишь здесь, в этой глухомани, добрый человек? Откуда тут взяться богатому купцу с мешком золота? Шёл бы, вон, на столичную ярмарку, продал бы там коня на царскую конюшню.

– А зачем мне в такую даль идти, ноги бить, сапоги рвать? – усмехнулся мужик. – На такого коня и здесь покупатель хороший найдётся.

– Да, будет тебе! – сомневается Николка. – Тут, вроде бы, царевичи-королевичи не проезжали сроду, графья да князья не проскакивали, богатых купцов в эти места и калачом медовым не заманишь. Кому ты его тут продашь?