Итальянец же, внимательно оглядев зал и увидев четверку друзей, неторопливо направился к их столу.

– Вы позволите, господа?

– Конечно. Присаживайтесь, – изобразил радушие д’Артаньян. Хитрый гасконец сразу понял, что визит нанесен неспроста.

– Прощальная пирушка? Что пьем? Могу я вас угостить?

– Доброе старое бургундское, – проворчал Портос, с некоторой, однако, надеждой. Он-то от хорошего вина никогда не отказывался.

Заказ был сделан и немедленно доставлен. Его дегустация некоторое время скрашивала неловкое молчание.

– Господа, я пришел сегодня, дабы предотвратить некую неоднозначную ситуацию, которая в скором времени могла бы возникнуть, – отставив кружку, решил все же первым начать разговор Барзини. И спросил, обращаясь к д’Артаньяну. – Могу я поинтересоваться, как вы собираетесь распорядиться деньгами, врученными кардиналом?

– Пока не думал над этим. Если у экспедиции возникнут какие-либо нужды, будем их покрывать за счет этой суммы.

– Я советовал бы поступить по-другому.

– И как же?

– Вы ведь в курсе, что слуг вам придется оставить во Франции? Аколитам они не положены.

– Вот так номер, – первым выразил общее недоумение Портос.

– Все вы бывалые солдаты, и вполне способны позаботиться о себе сами. Да и на корабле не так много припасов и места, чтобы таскать с собой полсотни лишних ртов.

– Слуги мушкетеров люди бывалые и неприхотливые. Дело им нашлось бы, – задумчиво вставил Атос, которого перспектива остаться без Гримо вовсе не обрадовала.

– На счет ваших четверых я уверен, но можете ли вы то же сказать и обо всех остальных? Кроме того, смею напомнить, во Франции у всех вас остаются некоторые дела, ходу которых не помешает присмотр доверенных лиц.

Тут четверо друзей настороженно переглянулись.

– И какие же дела вы имеете в виду? – невозмутимо осведомился д’Артаньян.

– Не думаю, что стоит их перечислять. Ведь вам есть, что скрывать даже друг от друга. Не так ли, дорогой Арамис? Или вы, Атос, не согласны со мной? Поверьте, агенты Ришелье сполна отрабатывают каждый полученный су.

– А вы, значит, имеете доступ к архивам кардинала? – невинно поинтересовался Арамис.

– Имел такое счастье, да. Много интересного там обнаружил.

– Не поделитесь?

– Хм… Там есть такие вещи, что, если поделюсь, потом придется вас ликвидировать, – усмехнулся Барзини. – Хотя, кое-чем могу, могу…

– Ну, ну, удивите нас!

– Да вот, к примеру, пара провокационных народных куплетов, исполнителей которых было велено в наказание высечь. Как же там было… Ах, да!

«Кардинал был влюблен в госпожу д’Эгильон,

Повезло же свинье откопать шампиньон…»

– Что?

Не ожидавший ничего подобного, Портос от смеха так фыркнул в кружку, что брызги полетели по всему столу.

– Действительно, провокационно, – брезгливо стряхнув несколько попавших на рукав капель, заметил Арамис. – Политические куплеты кардинал игнорирует. На этом поприще он на коне. А вот в личных делах дело другое. На такое он действительно мог обидеться и велеть высечь артистов.

– Только вот, кто из них свинья, а кто шампиньон, вот в чем вопрос, – пошутил д’Артаньян.

Друзья шутку поддержали вдумчивым обсуждением.

– А еще там что-то такое было? – поинтересовался изрядно развеселившийся Портос.

– Была там еще пара занятных строк. Дайте припомнить… Вот!

«Что хранит медальон госпожи д’Эгильон?

Там не то кардинал, а не то скорпион…»

Некоторое время друзья пили и радостно шутили, но, когда веселье несколько улеглось, итальянец вернулся к поднятому ранее вопросу. Теперь, когда установилось дружеское взаимопонимание, его вполне готовы были выслушать.

– На счет кардинальских денег. Думаю, вам следует их поделить. По сто пистолей оставите вашим слугам. В задуманных делах деньги им будут весьма кстати. По двадцать вам каждому, и последние двадцать – общие, на непредвиденные расходы.