К.

Вам можно только посочувствовать. И как вы собираетесь выходить из этого тяжёлого положения?

Ч.

Мы не опускаем руки. Работаем над получением кредитов, разрабатываем инвестиционный проект большой привлекательности.

К.

А как на вашу проблему реагируют правоохранительные органы?

Ч.

Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос. Это очень грустно.

К.

Я вас попрошу всё-таки ответить. Я понимаю ваши чувства, но ваш печальный опыт может оказаться полезным нашим читателям.

Ч.

Разве что. Ну, слушайте. В городской прокуратуре меня сразу отфутболили в район. В районе выслушали, как мне поначалу показалось, с интересом, обещали помочь. Но, как только я ушёл, отправили материал для проверки в ОБЭП. А ОБЭП отказал в возбуждении уголовного дела по мотивам смерти Залкиндсона, поскольку других подозреваемых не имеется. И районный прокурор это затвердил. Я снова пошёл в городскую прокуратуру, принёс дополнительную информацию – Залкиндсон был адвокатом и не имел права заниматься предпринимательской деятельностью. Но чиновники в мундирах только разводят руками … Мол, он умер, с него и взятки гладки. А тут мне ещё сказали, что и по факту его смерти дело возбудили было, но прекратили. Вы же слышали эту историю с римскими легионерами?

К.

Конечно. Весь город обсуждал.

Ч.

Знаете, такое создаётся ощущение, что наши доблестные правоохранители принимают этот бред всерьёз. Или, скорее, делают вид, что принимают.

Сергей услышал информацию об интервью по радио в машине, остановился у киоска, купил газету и внимательно прочитал его целиком. Потом позвонил Юлию и предложил вместе пообедать.

– Наташ, привет! Звоню между парами. Как ты посмотришь, если я к тебе после занятий загляну?

– Положительно посмотрю, а ты сомневалась в ответе?

– Да нет… Просто ты назвала меня вчера сестричкой… Вот я и хотела приехать и обменяться с тобой крестиками.

Наташа задохнулась.

– Саш, Сашенька! Как я тебя люблю, сестричка моя!

– А я-то тебя… Всё, прощаемся, а то я разревусь прямо в телефонной будке. Жди!

– Наташ, привет! Что голос у тебя больно весёлый.

– Привет, Серёжа! У меня была Саша.

– То-то она по телефону таинственная была! А сейчас стоит возле меня и смотрит фальшиво-невинными глазами.

– Гуляете?

– Гуляли. Сейчас доставляю её под кров предков. Мишка дома?

– Где ж ему быть. Сейчас позову.

– Привет, Серый!

– Здорово. Сейчас подавай какие-нибудь разухабистые реплики, чтобы Наташка ничего не поняла.

– Как? Ты прямо при невесте о бабах?

– Правильно, вот так и продолжай! Вчера я говорил с Сашкиной мамой, вернее, она со мной.

– Не-е-е. У меня дома блондинка, мне другие и не нравятся!

– Она сказала, что ей нужен список всех заведений, где Наташка лежала, с максимально точными датами.

– И Сашка эти твои речи терпит? Ах, да! Она же невеста, ей надо терпеть! Кстати, фото мало, надо, я думаю, видеть вживую.

– Что? А-а-а, понял. Она сказала, что увидит Наташу на нашей свадьбе. А пока не хочет обнадёживать. Список приготовь сегодня, завтра вечером зайду, есть новости по Юлькиному делу.

– Спасибо, старина. Приходи.

***

– Вот и мы!

– Привет! Заходите, ребята!

Войдя в комнату, Саша торжественно сказала, показывая рукой на вставшего в двух шагах Сергея:

– Наташа и Миша, разрешите мне представить вам моего… э-э-э… не очень близкого знакомого. Виктор, начальник юридического отдела одного банка в Новосибирске!

– Становится интересно! – Улыбнулся Михаил.

А Наташа ангельским голосом проворковала:

– Ах, а этот Виктор интересный мужчина! Да ещё и банкир! Может, ты, как бы это сказать…

– Нет-нет, у них в семье слабые моральные устои, он брат некоей Виктории Пономарёвой. И ещё, вспомнила, у меня, кажется есть жених! – И грустно добавила: – Но не банкир, увы.