– Чистота окружающей среды дороже неоправданных человеческих желаний, – заметил я, изучая мерцающую фиолетовым светом панель приборов. – Дай людям волю – они загадят весь мир, не задумываясь о последствиях своих деяний. На моей родине города и прилегающие к ним территории превращены в огромные свалки, а воздух буквально пропитан гарью и тошнотворным запахом отработанного бензина. Поживите там неделю-другую, и вам станет понятно, как велика бывает плата за, казалось бы, минимальные личные удобства.

Мы свернули на однорядную второстепенную дорогу, и Стелла убрала ногу с педали газа. Нас окружила сплошная живая изгородь, тянувшаяся по обе стороны трассы. Сквозь густые заросли высоченных кустарников я различил простирающуюся до горизонта равнину, окрашенную в неестественно яркий красный цвет.

– Здесь находятся знаменитые маковые поля, – сообщила женщина, переключив управление на автопилота. – Любая попытка проникнуть на плантацию карается крупным денежным штрафом, но не признающая запретов молодежь лезет на рожон вопреки всем предостережениям хозяев. Скажи, у вас тоже существует проблема наркотиков?

– Да, только ее масштабы не сравнимы с мелким воровством, процветающим в ваших краях. У нас это целая индустрия, подмявшая под себя миллионы жертв-потребителей и опутавшая структуры государственной власти. В некоторых странах объемы продаж на теневом рынке практически сопоставимы с валовым национальным продуктом, а все попытки изничтожить источники зла не приносят сколько-нибудь заметного результата.

Сраженная наповал миссис Беннинг молчала до следующего поворота.

– Приехали, – объявила она, указав на водную гладь посреди притаившейся в низине дубовой рощи. – Сейчас ты увидишь, что такое красота первозданной природы.

Машина бесшумно соскользнула с асфальтового покрытия и устремилась к озеру по едва примятой колесами траве.

– Обычно отдыхающие останавливаются на противоположном берегу, – виновато призналась Стелла. – Там есть специальная стоянка и маленькое кафе, где готовят отличные молочные коктейли. Но я предпочитаю уединение и иду на сознательное нарушение правил, чтобы насладиться величием тишины и почувствовать себя робинзоном, заброшенным на необитаемый остров.

Затормозив на краю обрыва, она заглушила двигатель и первая выбралась из салона. Я незамедлительно последовал ее примеру. От пьянящей свежести кристально чистого воздуха у меня онемели ноги и закружилась голова – судорожно вцепившись руками в распахнутую дверцу, я перевел дыхание и кое-как справился с предобморочным состоянием.

– Ты похож на пожарника, наглотавшегося дыма, – пошутила миссис Беннинг, небрежно похлопав меня по спине. – Вероятно, ваша Земли и впрямь переполнена ядовитыми отбросами, раз твой организм так восприимчив к здешней экосфере. Но долой мрачные рассуждения о глобальных проблемах человечества – нас ждут минуты ни с чем не сравнимого блаженства.

Не дав мне опомниться, она ловко избавилась от топика и, прицелившись, бросила его точно на лакированный деревянный наконечник рычага коробки передач. Я отвернулся, чтобы не поддаваться искушению, и услышал ее тихий сдержанный смех.

– Хватит стесняться, – сказала Стелла, раздеваясь до купальника и подходя к ведущему в воду склону. – Здесь очень неудобный спуск, и мне потребуется твоя помощь.

Я нехотя последовал ее примеру и, убрав вещи в машину, присоединился к женщине, напустив на себя показное равнодушие. Путь вниз превратился в настоящее испытание для моей и без того пошатнувшейся психики – несколько раз миссис Беннинг поскальзывалась на гладких каменных выступах и буквально висла у меня на шее, громко проклиная собственную неуклюжесть. Наконец, мы очутились на берегу, и она с разбега прыгнула в воду как ребенок, соскучившийся по любимому развлечению. Меня обдало фонтаном прохладных брызг, и в следующее мгновенье я услышал ее заигрывающий задорный голос: