– Ты как-то искажённо воспринимаешь реальность, – вздохнул Шон. – Что творится у тебя в голове, Эшли?

– Я разве не права? Твоя дружба с теми людьми, разве она строилась не на этом?.. Кстати, а как поживает господин Хиггинс? – ехидно спросила Эшли. – Он ещё толкает свои великолепные речи? Оратор недоделанный!

– Не смей говорить о моём отце в таком тоне! Тебе никогда не понять, что такое семья и традиции! – оборвал её Шон и подумал, что зря он подошёл к ней. Что ж, сам виноват, будто он не в курсе, как агрессивно иногда ведут себя бывшие.

– Куда уж мне! Мне никто и не пытался это объяснить. Только твоя мама хорошо обращалась со мной, зато все остальные твои родственнички с самого начала меня презирали.

– Мне пора, – Шон вышел из-под козырька на улицу, несмотря на то, что ещё шёл дождь. – Прощай.

Эшли кинулась за ним. Догнав, она схватила его за плечо:

– Шон, подожди! Прости, я не хотела обидеть тебя.

Он повернулся к ней и смерил её холодным взглядом:

– Я всё понимаю, но ты перегибаешь палку.

– Ответь мне, наконец, почему ты оставил меня? – потребовала Эшли. – Почему не захотел откровенно поговорить со мной? Что я сделала не так? Ты же бросил меня без всяких объяснений! Это из-за того, что случилось на ужине? Я хочу извиниться.

– Ты слишком эмоциональна… Не хочу об этом вспоминать.

– Почему ты раньше не сказал, какой ты хочешь меня видеть? Я всё сделаю ради тебя! Я бы изменилась! Я люблю тебя, как ты не понимаешь?!

– Кого ты пытаешься обмануть, Эшли? Ты не из тех, кто изменился бы, ведь тогда ты была бы уже не ты, а человека любят со всеми его достоинствами и недостатками. Ты не мой типаж, Эшли, – Шон запнулся, раздумывая, говорить ли дальше и решительно продолжил: – Я не люблю тебя. И не говори, что ты об этом не догадывалась.

– Я верила, что ты… – она взглянула на него глазами полными слёз, и обида наполнила её сердце. Сегодня он сказал то, о чём всегда молчал. Это молчание долго питало её иллюзорной надеждой, что он когда-нибудь вернётся и всё наладится, пойдёт, как было раньше. Сейчас же всё стало предельно ясно. – Значит, я не твой типаж? Но ведь с годами люди, живущие вместе, меняются или перенимают привычки друг друга. Если бы наша любовь была взаимна, мы бы справились со всеми трудностями, но ты бежишь от них, прогибаясь под…

– Да не думай ты, что я прогибаюсь! – перебил он её. – Ты знаешь, почему я тянулся к тебе. Ты удивительная, но мне надо кого-то… попроще, не с такими загонами, как у тебя.

– А новая девушка соответствует всем твоим требованиям? – Эшли сжала руки в кулаки.

– Вот, опять! Видела бы ты себя со стороны! Ещё секунду назад ты твердила о любви и доброте, а сейчас готова мне глаза выцарапать. Я не привык к твоим молниеносным перевоплощениям, с тобой как на вулкане, неизвестно, чего ожидать!

– Что ж, будь тогда счастлив со своей покорной дурочкой!

– Не говори о ней так! – вскипел Шон, его голубые глаза гневно сощурились. Наконец-то ледяная броня дала трещину. – Ты её не знаешь!

– Как ты рассердился! За меня ты никогда так не заступался! Вспомни вашу долбанную семейную вечеринку! Твой отец постоянно пытался меня уколоть, а ты молчал, как будто я тебе никто!

– Ты и сама всегда могла за себя постоять!

– Признавайся, ты же выбрал девушку, полностью противоположную мне? Значит, она такая, как я говорю. И она-то с ходу получила одобрение твоих предков, так? Ты завёл себе покорную фрау-идеал, которой командуешь и заодно самоутверждаешься, уж я-то тебя знаю, Шон! – упрямства Эшли было не занимать.

– Заткнись! – рявкнул на неё Шон. – Моя жизнь тебя больше не касается! Если мы ещё когда-нибудь вдруг увидимся, давай на этот случай сразу договоримся, что мы молча разойдёмся в разные стороны. Вот только я больше не хочу тебя видеть, Эшли. Это жестоко, но я повторю. Я никогда тебя не любил и ты никогда не была мне нужна как девушка. Ты что, не понимаешь, как нелепо ты смотришься рядом со мной? Не видишь, что ты мне совсем не подходишь? Не для меня ты, вся такая дикая, взбалмошная, неформальная!.. Я жалею, что не сказал тебе этого раньше. И ещё жалею, что поддавался похоти и трахал тебя, а ты навоображала, что я тебя люблю. Зато мне урок на будущее – не совать член куда попало, как бы не хотелось. Это того не стоило.