– Кэтрин Элмерз.

– Приятно познакомиться. Ты готесса?

– Н-нет, я… – потупилась Кэтрин, не желая вдаваться в объяснения.

– Ну, всё равно из “наших”. Почему к тебе пристают те придурки? Давай я тебя научу, как дать им отпор!

Вот так Кэтрин и Эшли подружились и вскоре стали “не разлей вода”, не смотря на различия в характере и темпераменте. Спокойствием и рассудительностью Кэтрин дополняла импульсивный характер Эшли, играя роль “заземлителя”, отводящий в сторону молнии, которые иногда метала её подруга, войдя в раж. Эшли обладала ярко выраженной потребностью покровительствовать кому-то, и Кэтрин была для этого отличной кандидатурой.

Кэтрин сначала отнеслась к Эшли с недоверием, слишком много о ней ходило тогда нелестных слухов из-за её умения находить общий язык с кем угодно. Особенно тесно Эшли общалась с парнями-неформалами. В то время они ходили за ней по пятам, подвозили в школу на мотоцикле, а по вечерам забирали на рок-тусовки. К удивлению Кэтрин, Эшли хорошо училась и была начитана. В ней словно уживались два человека – взрывная и буйная натура, склонная к кутежам и приключениям, а также вдумчивая и ранимая девушка, которая скрывала чувства и сердце за бронёй, оставаясь в жизни воительницей, покровительствующей слабым. Эшли училась в параллельном классе, что не мешало ей приходить подруге на помощь, когда той было это нужно.

Насколько Кэтрин знала, отношения с родителями у Эшли складывались напряжённо. Она ненавидела отца, который ушёл к любовнице, когда ей было шесть лет, и почти также ненавидела мать, слабую безвольную женщину, попавшую под влияние второго мужа и с годами пристрастившуюся к алкоголю.

Первого мужа Ханна не любила и вышла замуж “по залёту”, будучи беременной Эшли. Развод её не опечалил. Она быстро встретила нового “мужчину мечты”. От второго брака у неё родились дочери-двойняшки. К сожалению, за внешним лоском скрывался негодяй, и Ханна даже себе не признавалась, что совершила большую ошибку, вновь поспешив выйти замуж.

Отчим Эшли, Гарри, обожал родных детей, баловал их и при этом обходил вниманием падчерицу. Он не обижал её, скорее, был равнодушен и смотрел на неё, как на пустое место. Симпатичный, но ленивый и безамбициозный, Гарри предпочитал проводить вечера после работы и выходные за игрой на приставке. Ханне пришлось вкалывать за двоих, и муж без зазрения совести сел к ней на шею.

Поняв, что в семье до неё никому нет дела, Эшли взбунтовалась, как многие подростки в её возрасте. Она увлеклась разными субкультурами, стала поздно возвращаться по вечерам, грубила матери и отчиму и убегала из дома. Воспитательные и нудные речи лишь озлобляли её. С чувством выполненного долга, но всё же с явным безразличием, взрослые, прочитав ей очередную лекцию на тему хорошего поведения, возвращались к будничным делам – ссорились и орали друг на друга из-за бытовых мелочей. В семье не было лада.

Никто не пытался найти ключ к душе Эшли и спросить, почему она бунтует, только ли из-за невнимания к ней? Тогда она объяснила бы, что чувствует себя одинокой и скучает по отцу, который завёл новую семью и не даёт о себе знать.

В детстве Эшли думала, что отец ушёл, потому что она плохо себя вела и никто не разубеждал её в этом. Будучи активным ребёнком, она ни минуты не сидела на месте, и мать часто ругала и одёргивала её. Повзрослев, Эшли поняла, что её вины в уходе отца нет. Осталось глубокое чувство обиды, которую нельзя простить, когда тебя покинули без объяснений.

Когда Эшли исполнилось пятнадцать, отец позвонил ей и попытался объяснить, что не давал о себе знать из-за того, что он долгое время был в разъездах, связанных с работой, и занимался развитием бизнеса. Неловко упомянул, что ему несладко пришлось с её матерью и между ними не было взаимной любви. Он не просил прощения у дочери, хотя его тон был виноватым и смущённым.