Морда еще раз предупредил всех оставшихся, чтобы стреляли без предупреждения в любого, кто попытается нас остановить и вместе с Чемоданом и Саморезом ушел к дороге. Там они тормознули какой-то старый, раздрызганный пазик с большой цыганской семьей, высадили их всех, обождали чуток, и медленно поехали по шоссе к контрольной точке. Теперь по нему шастают только танки и бронетранспортеры миротворцев, машины с журналистами и колонны грузовиков с полицейским сопровождением. Прочим, рискнувшим сунуться на шоссе, никто не гарантирует жизни. Так что цыганам, можно сказать повезло. Их бы запросто могли грохнуть на том самом блокпосту возле моста.

Остановился видавший виды автобус там, где был последний перед мостом поворот, и шоссе выходило на финишную прямую. Нам же предстояло не спеша добраться до реки полутора километрами севернее, изображая из себя местных, собравшихся открыть сезон подледного лова. Там метки наших гражданских двойников исчезнут, но это уже и не важно.

Шли уже налегке, поэтому я едва поспевал за товарищами.

В конце концов, седые от инея кусты расступились, и мы оказались на поляне, с которой просматривался противоположный берег, но до моста еще было минут десять ходу вдоль берега Суры.

Вот и все. Последние минуты тишины. В рейд, кроме меня, пошли одни «старики», так что настраивать никого не пришлось. Разве что меня немного колбасило, хоть и считал себя уже обстрелянным.