– А как определяется главный Смотритель Храма?

– Хм, не знаю. Этого даже мои бабушка и дедушка не вспомнят. Стахий уже был смотрителем, когда они родились.

Июль, 1

Провокационно помигивают светофоры. Под колпаком разогревшейся за день остановки мается бомжеватый тип. Мутный хмырь, щуплый, тщедушный, с недовольной физиономией, местные не дадут соврать – уже прописался на остановке, не первый день сидит. Но – не пьёт, даже не курит, и не грязный, хотя к таким редко приглядываешься. Сколько ни сидит, за исключением торчания в неположенном месте ведёт себя прилично. Что человек с проблемами можно понять глянув вскользь на понурое лицо.

Визжат тормоза. Человечек бездумно закусил губу и простонал сквозь неё – к переходу нёсся длинноногий мужчина, низкорослому мужичишке было его не обогнать и помочь он уже не мог…

Вокруг машины и жертвы собралась ахающая толпа. Упал на колени высокий блондин. Тщедушный испустил второй приглушённый стон, защемил голову обветренными руками и бессильно опустился на лавку, закрыв глаза.

Июль, 2

Захар ещё немного дулся, лицо было насупившееся, отбивающее желание лезть с глупыми вопросами. В бассейн велено было лезть в огроменном, на двадцать два размера большем нужного тренировочном комбезе форменного, застирано-синего цвета да ещё и в садовых перчатках. Наверное, это как-то было связано с преодолением возможных трудностей в общении со стихией. Сафи сегодня рядом не было, Захар – всё-таки обиделся – дал ей какое-то страшно сложное задание, и ей пришлось кинуться выполнять его чуть ли не бегом, скроив на прощание извиняющуюся гримаску. Знахарь никогда не был жесток к пациентам или воспитанникам, но Сафико не собиралась ни на йоту испытывать его терпение.

В бассейн Полина уже сползала сама, на руках, тренеры-помощники только подстраховывали, чтобы тонкие руки не дрогнули в ответственный момент.

Комбез сразу промок и стал тянуть на дно. Полина невозмутимо сжала губы и целеустремлённо прошла обычный ежедневный маршрут. Ощущение ткани на чуткой коже было странноватым, как и ожидалось – дико принимать ванну в одежде. Обычных указаний от Захара не поступало.

– Повтори с закрытыми глазами, – наконец распорядился он. – Смотри, без столкновений со стенами и новых синяков!

Полина серьёзно кивнула и с надеждой на успех приступила к выполнению. Сердце в волнении заходило – ей часто говорили, что у неё хорошо получается; за неимением иной радости и отдушины, Полине стало очень важно справляться со всё усложняющимися задачами, чтобы в чём-то стать не инвалидкой, а равной другим адептам; найти себе место в жизни, если угодно…

Девчонка ходила долго. Не врезалась и не падала, отчего становилось предвкушающе приятно – ещё один шаг вперёд!

– Достаточно, открывай, – Захар как-то загадочно хмыкнул.

Полина растерянно смотрела по сторонам – воды в бассейне не было.

Следующие дни были посвящены тому, чтобы научиться ходить в немокрой одежде.

Июль, 7

Стена, сложенная из крупных каменных блоков, крупная кошачья голова с распахнутой пастью, в глотке – небольшое отверстие, через которое сочится вода. Струи сбегают с языка между клыков, спускаются с бороды по потемневшей стене в полукруглое углубление в полу.

– В Воде умиротворение и покой, – голос, резонируя, разнесся под низким сводом. Почти подвал, ни одного окна, сыро, сумрачно и зябко. – Нет ничего хуже, чем когда Стихия вырывается из-под контроля, и ничего хуже, когда управляющий Стихией вдруг перестаёт справляться с разбуженными силами. На тебя не должно влиять происходящее, когда ты влияешь на мир своей силой. Ни внутренние переживания, ни обстановка вокруг, где бы ты ни была, чем бы ни была занята твоя голова, ты должна держать себя в руках и всегда оставаться спокойной. Никаких страхов, злости, обид, даже радости, всего, что может помешать мыслить ясно. Взаимодействуй со Стихией, говори с ней.