В окне проплавали неприступные горы, окутанные бескрайними лесами. Багряные рябины и клены, золотые березы, величественные буки и гикори, зеленые сосны мелькали перед глазами, поражая насыщенностью и красотой благородных цветов. Обе спутницы приникли к стеклу и, не отрываясь, смотрели на величественную дикую красоту, не тронутую человеком.

– Боже мой, Ален, какая красота! – с придыханием и детским восторгом произнесла Лидия.

– Ты еще не видела Рóли! Не зря его называют «Дубовым городом». Только представь дубы-великаны. Ветер колышет ветки, и спелые желуди гулко шлепаются на землю. Стук стоит по всей дубраве! Правда, так бывает не всегда. Иногда случается неурожай, но в хороший год желуди устилают всю землю под дубами… – от воспоминаний о счастливом времени, проведенном в дубраве, у Алена блестели глаза. Пожалуй, впервые за все время, он выглядел искренне счастливым, восхищенным романтиком.

– О, как жаль, что я этого не видела, – кокетливо надула губы невеста.

– Мы обязательно посетим столицу. Уверен, тебе понравится!

Ханна чувствовала себя рядом с ними лишней и не знала, как себя вести. Прежней – боязливой, безгласной прислугой она уже не была и уважения к Лидии не испытывала. Как относиться к мистеру Уилсону еще не определилась, но чувствовала: он не так прост, как хочет казаться.

– Мистер Уилсон, расскажете о своем городе? – попросила мисс Норт, пытаясь разговорить его на отвлеченные темы.

– Увы, ничего особенного в Байборо нет. Обыкновенный городишко, как и множество других. Основан несколько лет назад и не имеет такой долгой истории, как Блумсберг, – он с намеком посмотрел на невесту, напоминая об их первой встрече, когда она с удовольствием рассказывала о дне города. Умилив мисс Марвел своей сентиментальностью, продолжил: – Здание магистрата, церковь – обычные и ничем не примечательные. Даже не знаю, что вам рассказать.

– О твоей ферме! – напомнила с улыбкой миссис Марвел. Наблюдая за ее счастливым лицом, Ханна догадалась, что дочь Маргарет, не видевшая раньше ничего, кроме магазинов и модисток, наверно не представляет, каково жить на ферме. Айзек называл Уилсонов не иначе как нищими плантаторами, с тоской вспоминающих о былом величие. Он рассказывал, что семья Алена разорена, и ему крайне необходимо жениться на состоятельной невесте, чтобы наладить дела и выплатить долги. Тем не менее Ханна отдавала должное выдержке и целеустремленности мистера Уилсона, который верно и упорно двигался к намеченной цели столько лет, терпеливо выжидая согласия Лидии на побег. Айзек чувствовал его намерения. Да и как иначе, если он сам был когда-то в подобном положении. Воспоминания о мистере Гриндле навеяли тоску, ведь они больше не увидятся. Он женится, будет счастлив, а она будет помнить о нем всегда. Ханна вздохнула.

– Не нужно печалиться, мисс Норт, – улыбнулся Ален, пытливо заглядывая ей в глаза.

– Я не печалюсь, но с нетерпением жду окончания путешествия. По правде сказать, устала сидеть, – она тоже улыбнулась, стараясь скрыть растерянность и неуверенность в завтрашнем дне.

– Понимаю, – сочувствующе улыбнулся спутник. –  В утешение скажу, что к вечеру прибудем на станцию, где нас встретит мой друг. Осталось немного потерпеть.

– А вот я не жалуюсь! – с гордостью вклинилась в разговор Лидия. – Даже если бы пришлось ехать целых две недели, я бы не испугалась! – ей, как ребенку, хотелось, чтобы ее похвалили.

– Милая, я всегда знал: ты терпелива, как ангел, – Ален снова улыбнулся, но Ханне почудилась на его губах легкая, скрытая усмешка.

– А чем занимается ваша семья, мистер Уилсон?