Ощущение такое, как будто ты долго ехал, а по приезде хотел зайти в торговый центр, но очень устал с дороги, и воодушевление, наполняющее тебя идеями о том, что и где ты хотел бы посмотреть, щедрость, наполняющая ветром твои карманы, несущая тебя смело и бесстрашно к кассам и терминалам бесконтактной оплаты, – все эти стимулы, они сдулись, как старая расслоившаяся резина дедушкиных «Жигулей». Сдулись, пожухли, потрескались. Нет, желания не исчезли, просто уменьшились и стали бесцветными, тихими, невзрачными.

Он смотрит на бумажный стаканчик, раскрашенный полосками в цвета радуги. Ещё вчера это вызвало бы улыбку или сподобило бы до шуток про флаги ЛГБТ, а сегодня это не вызывает ничего, просто стаканчик.

Прокрастинация накрывает одеялом, и теперь это не так плохо, как раньше, потому что так лучше. Так лучше, чем в том здесь и сейчас, которое свиным рылом таращится из каждого утюга и вот-вот крикнет какой-нибудь агитационный лозунг.

Он прочёл в социальной сети, что «…фрустрация – этот термин сейчас лучше всего описывает состояние предпринимателей» и о том «…как строить видение собственного бизнеса, если все старые стратегии перечёркнуты одним махом и невозможно зацепиться ни за какой образ будущего?», потом прочёл письмо стратегического партнёра в электронной почте о том, что товарооборот упал на 30% и прогнозируется дальнейшее падение, допил горький остывший кофе и посмотрел в стену.

Глава 5.

Человек ко всему привыкает. Это касается и хорошего и плохого. Мы самая приспосабливающаяся форма жизни на планете Земля, пожалуй, что так. Есть такие громоздкие понятия, как, например, «переоценка ценностей»: это такое огромное и твёрдое, тяжёлое и грубое словосочетание, что, кажется, величайшая гора на Земле меркнет перед тем мегалитом невероятного размера, который мы представляем себе, произнося эти слова. Они такие громадные и мощные, что не помещаются в сознание, во взгляд, в повестку.

Но, как часто бывает, как-то утром ты просыпаешься и обнаруживаешь, что она произошла. С тобой произошла эта самая пресловутая «переоценка ценностей». И либо ты до этого переоценивал сам себя, полагая, что «Кто, я? Да никогда!», либо недооценивал степень своей слабости («гибкости», «толерантности»).

Вот жил ты – жил, ходил на работу, покупал овощи на рынке, курил на балконе, бросая взор в синюю даль. У тебя были моральные принципы, ты знал, что такое хорошо, а что такое плохо. Ты был уверен, что нельзя обижать слабых, знал, что такое разумное, доброе, вечное. Тебе было приятно твоё честное лицо в зеркале над умывальником.

Ты привык к комфорту. Нет. Не к похожим, как две капли воды, и идеально подстриженным матросам из команды обслуживания твоей новой яхты, не к тем загорелым стюардессам твоего «бизнес-джета», что мгновенно могут начертить тебе дорожку или сделать массаж, а к простому провинциальному кайфу будничной пыли, доступности иностранного пива в сетевом магазине у дома, возможности поехать раз в год в ближайшее зарубежье, скидке на спортивную обувь известной марки на знакомом сайте.

И вот ты бежал по жизни, улыбался, и БА-БАХ! ударился лбом об основание бетонного балкона – у тебя потемнело в глазах, картинка сначала потемнела, потом сузилась в точку. Ощущения радости почти мгновенно заместили вибрирующая тревожная густота, растерянность, непонимание.

Чтобы пройти все стадии и прийти к принятию, нужно сначала понять, что происходит, а ты пока не понял. Никто пока не понял. Даже те, кто всё затеял, не до конца поняли, что именно происходит, так как вводные отличались от действительности.