– Откуда вы узнали, что я здесь? – с удивлением спросил Воронцов.

Мужчина развел руками – дескать, даже не спрашивайте. Вопрос действительно был лишним.

– Интересно, что же такого должно было произойти, чтобы вы сюда приехали, Николай Дмитриевич? – покачал головой Воронцов.

– Случилось нечто серьезное, – кивнул гость. Они теперь уже вместе тихо прохаживались среди старинных памятников.

– И что же именно, позвольте полюбопытствовать?

– У нашего близкого знакомого пропала девушка.

– Хорошая шутка, – оценил Воронцов.

– А мне почему-то показалось, что вас это дело заинтересует, – не замечая сарказма, сказал гость.

– Что, девушка настолько хороша?

– Хороша, – равнодушно подтвердил мужчина. – Она модель. А он банкир.

– Как интересно. Скажите, вы меня ни с кем не перепутали?

– А еще у нас есть некоторые основания полагать, что ко всей этой истории может иметь отношение ваш старый знакомый, – продолжал гость, никак не реагируя на реплики. С этими словами он достал несколько фото из внутреннего кармана твидового пиджака и протянул их Воронцову.

– Не понял, – сказал Воронцов.

Выражение его лица совершенно изменилось, когда он увидел эти фото. Обаятельный мужчина средних лет с яркими южными, но при этом весьма холодными глазами сидел за столом, похоже, на какой-то международной конференции. Именно этот мужчина был честно «отщелкан» неведомыми фоторепортерами в разных ракурсах. Попавшие с ним в кадр соседи по круглому столу явно остались на снимке случайно. Впрочем, в одном из этих соседей Воронцов без труда опознал как соотечественника крупного стального магната. Но потом он опять вернулся глазами к южанину. Джузеппе Торно совсем не изменился за те пять лет, что они с ним не виделись.

– Где это снято?

– В Москве, представьте себе. На этот раз синьор Торно посетил нас в составе официальной делегации европейских инвесторов.

Пять лет назад Джузеппе Торно вовсе не интересовала инвестиционная деятельность, подумал Воронцов. Он столкнулся с этим итальянцем при довольно странных обстоятельствах. Воронцова тогда пригласили для консультации во Францию. Речь шла о деле Фатимы, впрочем, не столько о нем самом, сколько о шагах, которые могли бы помочь вернуть в Россию очень известную и знаковую для нее икону. История ее была переплетена с историей трех секретов Фатимской Девы очень тесно. Вот тогда-то на горизонте и нарисовался обаятельный Джузеппе, потому что секретная служба Ватикана слегка занервничала, узнав, что русские проявляют активность, связанную с Фатимой.

– Вы что же, хотите сказать, что теперь секретная служба Ватикана заинтересовалась русскими барышнями? Наконец-то! – хмыкнул Воронцов.

– Почти что так... Как мы теперь понимаем, Торно приехал в Россию исключительно потому, что его интересовал здесь один банкир.

– И это, разумеется, тот самый близкий вам банкир, у которого пропала его девушка?

– Причем пропала через некоторое время после того, как на нашего банкира всеми силами пытался выйти Торно. Забавно, правда?

– Как бы меня из-за этих ваших забав не уволили со службы, – заметил Воронцов. – Хотя бы какие-то приличия в библиотеке мне нужно соблюдать. Прошлый раз меня там не было почти месяц...

– Приличия мы соблюли, – сказал мужчина и протянул Воронцову маленькую серенькую бумажку. Бумажка извещала, что гражданин Воронцов А. В., согласно Закону о всеобщей воинской обязанности, призывался на военные сборы сроком на два месяца.

– И в какие же войска вы меня определили?

– А это в повестке не указывается.

Они договорились встретиться на следующий день, когда должен был прилететь человек из Турции. Но встретиться пришлось в тот же вечер. Все контакты и передвижения Линдермана теперь на всякий случай отслеживались. Поэтому информацию о похищении еще одной сотрудницы агентства «Мадемуазель Икс» на вечеринке у олигарха Милорадова собеседник Саши Воронцова в Донском монастыре получил на этот раз быстрее, чем милиция.