На исходе седьмого дня сестра появилась в лавке. Минни знала, что я не могла долго на нее сердиться. Она извинилась, клялась, что это просто нервы, такого больше никогда не повторится. Ее милая улыбка должна была вернуть все в семье Дезранов на круги своя.

Но как прежде уже быть не могло. Что-то во мне изменилось. Я перестала оправдывать мамины нападки, избалованность сестры, равнодушие папы. И только Алекс стабильно вызывал у меня неприязнь.

Пелена с глаз спала. Я увидела, что родители никогда не относились ко мне, как к равной. Сестра была хитрее и прятала истинное лицо, страшась испортить со мной отношения.

И все же бал расставил все на свои места. Минни потеряла мое доверие. Я злилась на семью, но не понимала, что делать дальше. Бросить их? А что дальше? В груди клокотала обида. Столько лет я восстанавливала наше поместье, мечтала вернуть былую славу роду. И в итоге придется все бросить? Оставить особняк тем, кто его даже не ценил?

Я устала от этого фарса, однако понимала, что помириться придется. Кроме них у меня никого не было. Да и дом бросать не хотелось. Прав на особняк я не имела: его завещали матери.

И все же получилось ненадолго избавиться от чувства гадливости. Наступил мой день рождения, и Минни зашла в лавку, чтобы удостовериться, что сегодня вечером я зайду к ним. Родители не говорили, что собираются кого-то позвать или отпраздновать с размахом. Видимо, будем просто пить чай с тортиком, а потом мне вручат подарок и извинятся.

Лори подарила мне лапку из мифрила с удобным держателем для колб и набор емкостей для зелий из зачарованного стекла. Я растрогалась до слез и долго ее благодарила. Хотелось подарить что-то в ответ, но Лори лишь рассмеялась: