Все произошло в одну секунду.

Крепкие мужские руки резко прижали меня к кухонной тумбе. Тяжелое дыхание обрушилось на мое и без того красное от стыда лицо, я захлебывалась собственным воздухом.

– Не выводи меня, – глухим низким голосом прорычал он, и его пальцы сжимались на моей шее сильнее и сильнее с каждой секундой, но больно не делали, – ты здесь только для того, чтобы следить за моим братом, а не копаться в моих личных вещах.

От его голоса в жилах стыла кровь, по крайней мере я так это ощущала. Голова сразу же пошла кругом. Еще немного – и он задушил бы меня…

Страх вместе с его пальцами обвил горло. Я не могла даже пискнуть, но все еще могла держать себя в руках и не падать в обморок.

Губы задрожали, и я захлопала глазами, глядя вправо, влево, наверх – куда угодно, но не в серые глаза Нолана, что так близко сейчас были к моим.

Резкий выдох – и он отпустил меня. Спотыкаясь, трогая шею, я отошла от него подальше.

– П-прости, пожалуйста, – сипло прошептала я и дрожащими руками потянулась к телефону, который выронила на пол из кармана. – Я… я…

Один единственный взгляд в его сторону – и я вздрогнула, видя в его глазах сомнение.

Вот о чем они говорили…

Я сама виновата в том, что полезла в чужое прошлое и начала там копошиться, но можно было бы и не душить меня…

Руки не слушались, я пыталась набрать Глорию, чтобы спросить, дома ли она, но в итоге решила сделать это на улице.

Не хотелось бы, чтобы Нолан решил, что я звоню из-за него в полицию.

Он все еще молчал, а я стояла напротив и не могла сделать ни шагу, будто нужно было спрашивать разрешения уйти.

– Иди, – нахмурился он, потирая переносицу и жмурясь. – Давай, Эшли, иди домой.

Я кивнула.

– Пока, – едва слышно пискнула я. Сейчас голоса на диалоги не хватало.

– До встречи, – бросил он в ответ.

Я вышла из его дома, а внутри все тряслось от страха. Очередной поучительный урок о том, что нельзя трогать чужие вещи, даже если ты полон уверенности в том, что никто никогда об этом не узнает.

По улице я шла как во сне. Изредка спотыкаясь, я кое-как добралась до дома Глории и там уже открыла ее холодильник.

Пиво! Отлично.

Схватив пару банок, я поднялась к себе и первым же делом пошла в душ – смыть с себя всю эту гадость, которой, как казалось, была покрыта моя кожа.

– Ну ты и дура, Эш! – бурчала я, стоя под водой и чистя зубы. – Кто бы мог подумать, что тебя поймают! ДУРА!

И даже после пятнадцатиминутного свидания с душем я ощущала себя зажатой в его руках. Словно его пальцы отпечатались на моей коже, и это прикосновение горело на ней пятном.

Я без конца трогала шею, убеждаясь в том, что все в порядке: никаких отметин в зеркале не было, отражение не обманывало.

Впрочем, теперь я совсем не была уверена в том, что должна ехать завтра на озеро. Мне хотелось зарыться в одеяло и орать до тех пор, пока Глория не придушит меня подушкой.

В итоге, открыв пиво и сделав пару глубоких глотков, я положила ноутбук на ноги и начала писать подруге.

«Я сделала ужасную вещь, Викк. Я полезла в фотоальбом Майка, со скуки. Он это узнал и нарычал на меня».

Долго ждать ответа не пришлось, видимо, у Викки тоже закончился рабочий день.

«Господи, он тебя тронул?!»

Я выпила еще пива, поудобнее укладывая ноутбук и думая, писать ли ей о том, что он схватил меня за горло?

Думаю, лучше не стоит…

«Нет. Просто сказал, что не стоит лезть в чужие вещи».

«Не обращай внимания. Успокоится. Завтра увидимся, не переживай!»

Я улыбнулась. Викки как всегда – все ей «не переживай». Хотя, с другой стороны, был ли смысл нервничать и изводить себя?

Что сделано, то сделано…

Я быстро покончила с первой банкой и принялась за вторую. Как ни странно, в этот раз опьянение ударило с оглушительной силой.