Мимо пузатых, до края переполненных цистерн с нефтью, вагоны пассажирские, как молодые с очень молодыми встречаются, принюхиваясь с резвым всепрощением. Каждый несет себя, как гордые флаги разных независимых государств, кровно заинтересованные в будущих жизнях.
Огнеопасно! «Мы сами – огнеопасные!» – смеются старики новыми протезами.
А артерии листьев, трав и цветов под железными песнями новых и старых дорог видят себя в новых картинах, что они снова растения, но растения из электрических снов.
Придорожные растения, как дорога, как пакеты с едой, в сознании всех не имеют ни возраста цветения, ни времени года. Всегда были, есть и будут в разных видах.
Откуда-то тонкий аромат мяты, странное сочетание солнца и снега, открывает дорогу вхождения на Юг.
Спокойную роскошь уснувших полей качают просто звезды и составы.
Стоят коровы, телята и лошади, как продолжение земли во влажных одеждах, омытые росой и влагой небесной, приветствуя ночь и движение.
Стоит корова и вспоминает, как ее, сплошь из ресниц вытканную, привели ко двору, ко дворцу отдельному от всех остальных, к хозяйке – властительнице твердой земли и ее детям.
Состарилась она теперь, и все дети, вскормленные ею, в шершавых языческих песнях прошлогоднего сена, в полете первой птицы из зимних одежд.
Одна из председателей земного шара – корова. Я ее беру в коллеги, в подруги по чудесной земной сказке.
Благодарные по сути, по естеству теплокровных, мы – всего лишь струйки молока от неизвестных коров, и каждый день продолжаем быть всем и никем для разных глаз, подметливых и вполне равнодушных.
Поезда, дороги, составы, локомотивы, в звучании разных названий вошла победно и моя корова, потому что поезд и железная дорога не вполне дорога без нее и без меня.
В окнах поездов глядятся тысячи разных красот и открытий, преломляясь на разные фигуры, конфигурации, как в цветном калейдоскопе. Для каждого человека, личностно обращаясь, находят благодарного созерцателя.
Воздух Юга
Горячим асфальтом, открытостью, торговлей и желанием здоровья здесь всякому рады и всем. Черный станет чернее себя, а белый станет кучерявеньким от смуглоты.
Болезни, рутина и бледность оставлены в остывших дорогах уже. Впереди только звезды, спустившиеся ради тебя на землю, и море – ночью видится оно, как из лунного материала, даже на ощупь совсем другое, чем днем.
Никому не отдать предпочтения, всем угодить и рассмешить, тихонько ограбить под шумок, под ласковую улыбку милого южанина – вот причудливые уроки южных воздушных пространств.
Мы же шагаем, зная об этом, обнимая только солнце, взамен обещая вдохновение, долгую жизнь и счастливую природу, что остается с нами всегда.
Большими скачками мы ныряем в атмосферы имени себя, зная, до чего мы хороши и неповторимы, и об этом подтверждает южная земля, которая знала и знает много касаний различных.
Юг – сама доброта. Много еды, растений, плодов и трав для пищи и красоты большими ломтями, кусками преподносит всегда, и всегда накрыты столы, и льются золотые слова у волшебных столов.
Иду направо, оглядываю налево – повсюду следы древних царств, которые были, а которые только что из были, и вижу только силу и возможности различных вариантов судьбы в цветных узорах деревянного дворца.
Южная природа не утомительна для меня, потому что окружает меня всегда вода.
Море клеймит всех подряд – от моллюсков, рыб, дельфинов и людей. Заклейменные морем, выходят богач и бедняк, различные расы и подрасы смешались в красках и запахах, заблудились во взаимных улыбках разные поколения.
Эти разные поколения на песках, на берегу, где гулко перекатываются до сих пор прошлогодние пиры, затевают трапезы взахлеб, с прохладным арбузно-розовым изобилием.