Сегодня её ждала встреча с начальством: отчёт по текущему делу, связанному с недавним убийством. Это было сложное дело, запутанное, требующее от неё полного сосредоточения. Она знала, что должна погрузиться в него с головой, чтобы уйти от собственных мыслей. Но в глубине души чувствовала, что даже работа больше не спасёт её.

Однако она заблуждалась.

Варвара молча прошла по длинному коридору, устланному ковровой дорожкой, которая глушила звук шагов. Здание Следственного комитета было типично казённым: высокие потолки, строгие стены, запах кофе, смешанный с лёгкой затхлостью бумаг. Здесь всё дышало серьёзностью: каждый сотрудник выглядел так, словно несёт на себе груз нераскрытых дел и нерешённых проблем.

Варвара поднялась на третий этаж, мимо дежурных кивков коллег, и, не задерживаясь, открыла дверь своего кабинета. Здесь всё выглядело, как всегда: ровный свет настольной лампы, аккуратные папки на полках, в правом углу висела доска с картой города, на которой разноцветные метки указывали места преступлений. Она любила порядок, но в этот момент почувствовала, что даже этот привычный уют не может вернуть ей ощущение безопасности.

Она едва успела положить сумку на стол, как раздался короткий звонок с внутреннего телефона. Варвара подняла трубку, и голос секретаря, лишённый каких-либо эмоций, сообщил:

– Варвара Олеговна, вас вызывает Геннадий Игоревич. Срочно.

Кабинет начальника находился в другом конце этажа. Варвара шла туда быстрым шагом, стараясь не задерживаться на чужих взглядах. Коллеги, занятые своей работой, всё же украдкой поглядывали на неё. Всем было известно, что Геннадий Игоревич вызывал сотрудников только в исключительных случаях. Внутри Варвары поднималась лёгкая тревога, но она привычно подавила её, сохраняя безупречно спокойное выражение лица.

Геннадий Игоревич был человеком, которого трудно было назвать открытым. Его суровое лицо с глубокими морщинами, острые глаза, которые, казалось, видели людей насквозь, и всегда строгий голос внушали уважение, граничащее со страхом. Он не любил праздных разговоров и терпел лишь тех, кто работал так же безупречно, как и он сам.

– Проходите, Варвара Олеговна, – резко, но совсем не грубо сказал он, едва она переступила порог. – Закройте дверь.

Она повиновалась и села напротив него, выдерживая прямой взгляд. Геннадий Игоревич молчал несколько секунд, изучая её. Варваре показалось, что его взгляд сегодня был чуть более напряжённым, чем обычно.

– У нас новое дело, – сказал он наконец, перебирая бумаги на своём столе. – Странное. Вы мне нужны.

Варвара кивнула, но не проронила ни слова. Она знала, что начальник терпеть не мог, когда его перебивают. Он передал ей безликую папку. Её пальцы, сжимающие документы, едва заметно дрогнули. На обложке не было ничего, кроме лаконичной надписи: «УБИЙСТВО. ОБЪЕКТ №23».

– Найдено тело, – продолжил будничным тоном Геннадий Игоревич. – Мужчина семидесяти шести лет. Странные обстоятельства. Ни явных следов борьбы, ни оружия. Но внешний вид жертвы… – Он замялся, будто подбирал подходящие слова. – В общем, вам лично нужно это увидеть.

Варвара развернула документы. Первое, что бросилось в глаза, – фотография с места преступления. Мужчина лежал на земле с искажённым гримасой лицом, словно он умер от ужаса. Его глаза были широко раскрыты, рот застыл в беззвучном крике. Тело выглядело странно – будто обожжённое, обугленное – но без явных следов огня. Рядом с ним был только клочок бумаги, испачканный чем-то тёмным.

– Где обнаружили? – коротко спросила она, стараясь не выдать своего внутреннего напряжения.