Ковыряться пришлось долго, ибо сил было мало. В ушах не сильно, но шумело, мешая концентрироваться на звуке. Но я смог! Дверца этого драхового сейфа наконец-то открылась!

— Боже, не верю своему счастью! — прошептала Наташа, приложив ладони к щекам.

Вильса и вовсе метнулась к сейфу, в какой-то момент в её взгляде мелькнула мысль прикоснуться ко мне в знак благодарности, но я ей такого шанса не дал.

Шанса начать мне доверять.

Не надо им это. Пусть живут, как жили, у них и без меня ворох проблем.

— Не будь букой, — прокомментировала Наташа мой волчий взгляд. — Ты уже прокололся.

 И, в отличие от Вильсы, она подошла и таки похлопала меня по плечу. Второй раз, между прочим, а ведь я не железный. И дело вовсе не в ране.

Так, стоп! С каких пор дружеское похлопывание тебя так будоражит?

Размяк. Как пить дать размяк.

— Аккуратно, Вильса, давай всё разложим на столе, — в отличие от меня, Наташа впадать в прокрастинацию не стала, а поспешила приступить к разбору документов.

И только румянец на щеках выдавал её с головой.

Или я себе это всё придумал?

Как пить дать.

Девушки работали споро. Осторожно, чтобы не повредить, они просматривали бумаги и сортировали их. Деньги, которые лежали в самой глубине, Наташа убрала в карман со словами, что на них можно снова лекаря позвать, только другого, а не того жулика, который был у них в прошлый раз.

Добрая она. И в первую очередь думает совсем не о себе.

— Так, это договор с Гваретом, теперь уже не действительный, а это с Невиттом, — бормотала под нос Вильса. — Это вообще что-то непонятное.

В отличие от хозяйской дочери, Наташа читала не так бегло. Бумажку, которая показалась Вильсе непонятной, та изучала довольно долго.

— Какие-то записи по агрономии, — пожала она плечами. — Что они здесь делают? Ладно, драх с ними.

Она довольно резко отложила бумагу в сторону, отчего тонкий лист не удержался и соскользнул на пол. Как раз к моим ногам. Я сидел на стуле и отдыхал от праведных трудов, и мне было крайне трудно нагнуться к нему…

Взгляд выхватил одно слово – лонганна.

Фрукт. Ничего особенного. Их полно здесь, вон даже к нам в Армарию привезли нулонские купцы, причём относительно недорого. Такой… специфический. Один плод съесть, второй уже не хочется. По крайней мере, мне.

Другим, вроде, больше понравилось.

По идее, записи о лонганне вполне могут быть у трактирщика, вот только почему в сейфе? И что там могут быть за записи? Описание условий хранения и особенностей использования в кулинарии?

Тихое шуршание отвлекло меня от созерцания упавшего листка. То вездесущая змейка просочилась в одну из щелей. Она деловито подползла к моим ногам, пошипела, мол, впустили лиса  в курятник, а потом наткнулась на бумажку. Её буквально подбросило на месте, а уж как она громко зашипела – не сравнить с ворчанием относительно моей подозрительной персоны.

— Мерз-соз-сть, — она умудрилась так скривить мордочку, что даже мне стало понятно, насколько ей противно.

Хотя я вовсе не силён в мимике змей.

— Чем он тебе не понравился? — тут же насторожился.

Привычка такая.

— От него воняет Гваретом и ещ-щё ч-щем-то мерз-ским, — Зика отползла от листка подальше, явно брезгуя к нему прикасаться.

И вызывая тем самым у меня куда более пристальный интерес.

— Чем именно? — Попытался встать, но… не вышло.

Ноги дрогнули, пришлось обратно садиться. Так себе ощущения.

— Не з-снаю, но нутром чую говнец-со, — змейка поспешила отползти ещё подальше.

— Наконец-то! — радостно воскликнула Вильса, явно не обращая внимания на наш диалог с Зикой. — Смотри, тут совсем другая ежемесячная плата!

— Вижу, — покачала головой Наташа. — А вот и расписка о последнем платеже, сразу за полгода вперёд. То есть в данный момент мы вообще ничего не должны, не то что ту дикую сумму, которую он нам заломил!