– Да разве ж мы по дуракам равняемся?

– Равняться не равняемся, а маленькую скидку на глупость иной раз приходится делать: к чему нам на первых же порах лишнее осложнение? Я бы охотнее всего продолжил занятия журналистикой.

Тут уже против высказался секретарь ЦК партии Яков Свердлов:

– Это мы поручим Бухарину.

Практичный Свердлов нашёл работу для Троцкого:

– Льва Давидовича нужно противопоставить Европе. Пусть берёт иностранные дела.

– Какие у нас теперь будут иностранные дела? – недоумённо пожал плечами Ленин, как и все, ожидавший мировой революции, но, подумав, согласился.

Наркомом по внутренним делам назначили Алексея Ивановича Рыкова. Он вытащил и показал наган, который носил с собой. Кто-то недоумённо спросил:

– Зачем он тебе?

– Чтобы перед смертью хоть пяток этих мерзавцев пристрелить.

Дальше составление правительства пошло быстрее.

На второй день после победы большевиков – в перерыве между заседаниями съезда Советов – меньшевик Николай Суханов отправился в буфет, где была давка у прилавка. В укромном уголке натолкнулся на Льва Каменева, впопыхах глотавшего чай. Спросил:

– Так вы окончательно решили править одни? Я считаю такое положение совершенно скандальным. Боюсь, что, когда вы провалитесь, будет поздно идти назад.

– Да, да, – нерешительно и неопределённо выговорил Каменев, смотря в одну точку. – Хотя… почему мы, собственно, провалимся?

В на скорую руку сформированное правительство решили ввести представителя балтийских моряков – главной военной силы, принявшей сторону большевиков. Павла Дыбенко утвердили наркомом по морским делам. Теперь они встречались с Коллонтай на заседаниях Совнаркома в Смольном. Не только заметная разница в возрасте, но и необыкновенная пылкость чувств влюблённых друг в друга наркомов, словно нарочито выставленная напоказ, смущали товарищей по партии и правительству.

Павлу Дыбенко было двадцать восемь лет. В сопровождении вооружённых моряков он явился в военное министерство, где на него смотрели с изумлением, плохо представляя себе корабельного электрика в роли военно-морского министра.

События тех дней историк Елена Прудникова описывает так:

«Под флагом Комитета спасения меньшевики <…> начали работать над реставрацией керенщины. Добрая половина их по-прежнему стояла за коалицию. Остальные либо признавали „законную власть Временного правительства“, либо считали необходимым создать новую власть в противовес Смольному, либо просто стояли за ликвидацию Смольного всеми средствами и путями».

Отделы перестали работать, и большинство служащих разбрелось кто куда. Это ещё довольно понятно и непредосудительно. Но денежные суммы? Представьте себе: старый ЦИК унёс их с собой! Служащие – кассиры, бухгалтеры и барышни – по распоряжению низложенных властей набили кредитками свои карманы, напихали их, куда возможно, под платье и унесли из Смольного всю кассовую наличность. <…> Большинство ЦИК захватило деньги в целях дальнейшего распоряжении ими по своему усмотрению: их употребляли в дальнейшем па политические цели меньшевиков и эсеров. <…> И всё это было проделано без всяких попыток отрицать законность Второго съезда и его ЦИК.

Временное правительство опиралось просто на кучку людей, объявивших себя каким-то «комитетом». Да и с правительством этим большевики поступили точно так же, как сформировавшая его Дума в своё время поступила с царскими министрами.

Крыленко отправился в Петропавловскую крепость и сказал адмиралу Вердеревскому, что морской министр дезертировал и что он, Крыленко, уполномочен Советом народных комиссаров просить его ради спасения России взять на себя управление министерством. Старый моряк согласился…