– Есть такая бабка Елена, юродивая, многих больных она подняла на ноги. Она не только умеет лечить, но и предсказывает будущее.

– Тогда, Мария, сыщи ее, пусть приведут ко мне.

– Завтра к обеду она будет у тебя. Можешь обо всем с ней поговорить.

– Если все-таки с бабкой ничего не получится, надобно сделать пожертвования Троице-Сергиеву монастырю, хотя я и раньше им много жертвовал и давал разные льготы. А на этот раз дам монастырю тысячу рублей, дабы обеспечить своей семье безбедное существование. Ведь в случае опалы у нас все отберут.

Мария с удивлением взглянула на Бориса, воскликнула:

– Так это же огромные деньги! Может дать им поменьше?

Годунов печально улыбнулся, но ничего жене не ответил.

Супруги некоторое время молчали. Затем первой заговорила Мария:

– Вообще-то ты правильно решил, ведь и правда, в случае опалы у нас все отберут, зато наши вложения останутся в монастыре, и мы можем ими пользоваться.

– Ничего, бояре меня так просто не разорят! – с воодушевлением сказал Годунов и продолжил: – Я еще месяц назад отправил в Лондон к королеве Елизавете моего друга Джеромора Горсея с письмом, чтобы она разрешила вывезти мне свое состояние в Англию. Пусть тогда почешутся бояре Мстиславские, Шуйские, Головины, Воротынские и с ними митрополит Дионисий.

Мария очень удивилась сказанному Борисом и воскликнула:

– Что же ты, Борис, мне об этом никогда не говорил?

– Не хотел тебя, милая, расстраивать, а сейчас подошло время, поэтому будь готова и к тому, что, возможно, нам даже придется бежать в Англию.

– Неужели все так плохо?.. – с тоской в голосе молвила жена.

– Будем надеяться, что Господь услышит наши молитвы и все наладится, – с надеждой в голосе, перекрестившись, ответил Борис.

Царь Федор Иванович, бледный и обессиленный своей болезнью, лежал на высоко поднятых подушках и надсадно кашлял, когда в его опочивальню вошли Годунов и его жена Мария.

Федор открыл глаза, посмотрел с надеждой на пришедших, попытался изобразить на лице приветливую улыбку, но вместо этого получилась горькая гримаса, и произнес слабым голосом:

– Давеча мне Ирина Федоровна сказала, будто вы нашли бабку, которая может исцелять болезни.

– Да, Федор Иванович, эта бабка уже здесь и ждет, когда мы позовем ее, чтобы она посмотрела тебя.

– Давайте же ведите ее поскорее, а то эта проклятая болезнь совсем измучила меня. Эти всякие иноземные лекари только хвалят себя, какие они умелые, а сами ничего не могут.

– Мария, позови бабку Елену, пусть она войдет, – попросил шурин царя.

Елена несмело вошла в спальню, с интересом озираясь по сторонам, она никогда не видела такого богатства и царской роскоши.

– Подойди, Елена, к царю, – попросила Мария.

Бабка перекрестилась на образа и встала на колени перед царем, часто кланяясь и накладывая на себя крест.

– Встань, целительница, подойди ко мне ближе и посмотри, что со мной, – слабым голосом сказал царь, вытирая покатившиеся из глаз слезы.

Бабка наклонилась над царем, внимательно его оглядела, потрогала морщинистой рукой его лоб, молвила:

– Болезнь царя излечима. Велите кипятить воду и дайте мне в помощницы молодую, сметливую девку.

Елена опять наклонилась над царем, заглянула ему в глаза, провела рукой по его лицу, и Федор заснул безмятежным сном.

Царица Ирина Федоровна с удивлением сказала:

– Ведь он уже несколько дней маялся бессонницей, кашель не давал ему ни минуты покоя, а тут, поглядите, уснул и не кашляет.

Елена повернулась к царице, внимательно на нее поглядела, наклонилась до самого пола и молвила:

– Царица ты наша всемилостивая, разреши мне тебе кое-что сказать!