В Греции не случилось никаких эксцессов, и о Жене Наташа вспомнила только, когда наступил час расплаты. Денег было очень жалко, тем более, постепенно ее запросы выходили на уровень европейских, и денег хотелось все больше. В конце концов (случилось это уже на Кипре), она стала официально работать не только в шоу, но и после, что юридически именовалось «выход» и оговаривалось отдельным пунктом контракта, повышая зарплату почти в десять раз.

Она уже давно привыкла считать собственные деньги за вычетом Жениных процентов, решив, что это плата за удачу, за осознание того, что у нее есть заступник; это просто придает ей уверенности, а сам Женя – так, символ, даже не подозревающий об ее истинных похождениях. В последнее время он даже ни о чем не спрашивал, а просто забирал свою долю, и вот сегодня он сказал то, чего не должен знать, и рассказать ему не мог никто! …Откуда он узнал о Рауле?.. Может, читает мысли? – испугалась Наташа, – но я ж не думала об этом уроде – я смотрела вокруг и вспоминала ресторанчик на побережье…

– Еще что-нибудь принести?.. – официант вернул ее в реальный мир, и Наташа попросила кофе.

…Зачем мне торчать здесь полгода? – подумала она, точно зная, что будет торчать столько, сколько прикажут…

В кафе она просидела долго, но мысли устали биться в непреодолимую стену, за которой скрывалась реальная суть их с Женей отношений – она просто курила, оглядывая сновавших мимо официантов и подростков, катавшихся на скейтбордах; проезжавшие мимо троллейбусы и автомобили. Она отключилась, остановив программу на последней мысли: …Я остаюсь здесь на полгода, – достала бумажку с адресом, – хорошее место – старые дома, квартиры с высокими потолками… даже интересно…

Квартира Наташе понравилась; все там, конечно, было допотопным, из прошлого века, но уютным и после европейского блеска даже каким-то милым. Хозяйка тоже оказалась милой – она переезжала к сыну, нянчить его новорожденную дочку, и в этом тоже было нечто патриархальное.

Они сразу заключили договор, договорились, что переедет Наташа через неделю, и с этим она вернулась в гостиницу.

Женя уже сидел в холле, потягивая пиво.

– Привет, – он встал, – все нормально?

– Да, – Наташа открыла сумочку, собираясь показать договор, но Женя остановил ее.

– Пошли лучше обедать; заодно и поговорим.

Ресторан оказался еще наполовину пуст, и они устроились в уголку, где не было ярких светильников, и официанты не бегали туда-сюда, а подходили, только когда их звали.

– Ты красивая, – Женя с улыбкой оглядел свою спутницу.

– Это ты к чему? – Наташа чиркнула зажигалкой.

– К тому, что красота не вечна, – взгляд его сделался жестким; Наташа попыталась отвернуться, спрятавшись в облачке дыма, но он, словно приклеил ее – они даже моргали синхронно, – скажем так, кое-чего ты добилась, – продолжал Женя, – у тебя есть квартира в хорошей стране и «вид на жительство»; два языка общения и определенные деньги, так?

– Так.

– И ты хочешь уехать туда и спокойно жить, так?

– Так.

– А, как ты считаешь, насколько хватит твоих сбережений, собранных непосильным постельным трудом? – видя, что Наташа хочет ответить, он вскинул руку, – я не прошу цифру – это может быть три года или пять лет, но пойми, этих денег катастрофически мало для нормальной жизни! И что потом?

– Потом я выйду замуж.

– Это вряд ли, – Женя покачал головой, – понимаешь, требования у тебя слишком высокие.

– То есть?.. – Наташа даже вытаращила глаза.

– Ты хочешь любви, а мужчина способен любить максимум пару ночей – потом начинается рутина, которую ты не приемлешь, а поскольку ты ничего не умеешь, кроме…