Формула Лао-Цзы «знающий не говорит, говорящий не знает» подвергается мной большому сомнению, ибо за такими сентенциями довольно легко скрывать отсутствие знаний или умения подбирать верные слова, в чём мифического великого старца обвинить, разумеется, никак нельзя. Другое дело, когда молчащий не хочет говорить или не видит в том смысла, а говорящий, наоборот, за цветистой «листвой» слов скрывает своё незнание. Как же тогда делиться знаниями? Знаменитая поговорка явно предполагает вполне определённую трактовку, входящую в противоречие с основной функцией речи как вербального выражения мысли и способа передачи знаний и опыта. Поэтому возникает сомнение в абсолютной верности приписываемых легендарному дедушке слов, а вслед за первым сомнением возникают и другие, о чём лучше не многозначительно молчать, а конструктивно говорить. Давно известно, что слепое следование и неизбежное подражание великим ни к чему великому (кроме глупости, разве что) не приводит. Умение понятно и ёмко выражать концепции с помощью вербальных средств – очень ценное качество грамотного человека и основной инструмент преподавателя.

В процессе познания, наблюдая и изучая какое-либо явление, мы можем анализировать собранные данные, пытаясь разобрать мельчайшие подробности устройства элементов, а также можем соединять отдельные кусочки мозаики знаний в единую систему для того, чтобы увидеть общую картину. Таким образом, изучение самобытного окинавского искусства боя надо рассматривать не только через существующие формально-технические характеристики, но и с учётом исторического генезиса на общем мировоззренческом фоне Дальнего Востока. Это поможет нам не упустить основополагающие движущие силы, приведшие к возникновению большого количества искусств Японии и Китая на сходных идейных основах, в целом, и проявленные в каратэ, в частности. Так мы сможем полнее понять исходную методологию и найти выпавшие элементы, если такое случится (или уже случилось), предпринимая определённого рода реконструкцию.

В фокусе нашего внимания будут знания, транслируемые современными специалистами, доступные исторические документы и тексты, среди которых огромный интерес представляют авторитетные классические трактаты. Также необходима будет опора и на личный опыт читателя, через призму которого можно также оценивать состоятельность сформулированных тезисов и их доказательств.

Итак, вооружившись довольно нехитрыми основополагающими принципами в деле изучения тайного с целью сделать некоторые потаённые секреты явными, можно смело отправиться в путь исследования такой непростой темы, как дальневосточные боевые искусства на примере каратэ как части куда более обширной области, которую я бы обозначил как «даосско-буддийская традиция самосовершенствования». Да, именно как часть этой системы взглядов и практик я воспринимаю каратэ, причём считаю, что даосско-буддийская традиция является идейной базой и содержит своего рода «технологию» развития адепта, следующего пути совершенствования через боевое искусство.

Приступая к развитию темы, думаю, надо рассказать о своём опыте в деле постижения каратэ и других практик Дальнего Востока. Убеждён, что конкретный человек и его опыт в рамках обсуждаемой темы – очень важный элемент, который обязательно должен учитываться. Ведь сама суть древней восточной традиции – в ответе на вопросы об устройстве мира вокруг отдельно взятого человека и его месте в этом мире. Такое знание направлено не на умственную гимнастику, а на получение прямого руководства к действию и отношению. Теоретическое знание без практического применения, получается, – довольно пустая затея. Следовательно, искусство постижения устройства мира и места человека в нём неотделимо от постигающего! При этом прогресс всегда индивидуален и слабо поддаётся стандартизации, является в высокой степени творческим процессом. Свою историю я намерен привести в качестве иллюстрации, как происходил частный процесс постижения сути восточных единоборств, что привело к определённым выводам и оформлению точки зрения, изложенной в данном труде.