Наконец звучит долгожданная команда:
– Рота! Повзводно! Правое плечо вперед, в столовую шагом марш!
Ротный барабанщик начинает движение, задавая бодрый ритм. Но личный состав роты сегодня демонстрирует отсутствие резвости в выполнении команд командира. Внешне – все чинно и пристойно, но напряжение внутренним трансформаторным гулом дает о себе знать. Попытка отправить мятежную роту на прием пищи вызывают показательное, нарочито неуклюжее топтание курсантского подразделения. Наверное, так дурно воспитанный молодой человек, приглашенный, как ему кажется, не очень симпатичной барышней на «белый танец», ленивыми движениями демонстрирует свое нежелание отдаваться танцу.
Наш комбат хороший психолог, и, дабы избежать конфронтации с закусившей удила массой, умело балансирует «на грани фола». Он возвращает курсантские группы в исходное положение и с присущим ему чувством юмора отпускает какую-то шутку.
О его величество смех! Скольких конфликтов удалось избежать благодаря этому врожденному человеческому свойству! Ученые выяснили, что естественный смех успокаивает нервы, способствует выделению «гормонов счастья» – эндорфинов и уменьшает количество гормонов стресса.
Мы смеемся и отчетливо ощущаем, что досада на плохую погоду, «несвоевременную» требовательность комбата и задерживающийся обед улетучивается! Этой мыслью я спешу поделиться со стоящим рядом моим товарищем Толей.
– А ты посмотри назад – еще веселее будет! – отвечает Анатолий.
Оборачиваюсь и вижу, что не расслышавший команду вернуться в исходное положение наш барабанщик Мишка, чеканя строевой шаг под собственный барабанный бой, подходит к столовой. Даже со спины видно, что он доволен собой и жизнью. Он снисходительно смотрит на почему-то остановившихся первокурсников и замершую на крыльце столовой с дымящейся папиросой в руке повариху Петровну, которую, казалось, в этой жизни удивить чем-либо практически невозможно.
Дойдя до места, где обычно командиры останавливают подразделения, Мишка замедлил шаг и обернулся.
Барабанный бой неоконченной музыкальной фразой повис над плацем. Метрах в ста в конвульсиях полулежала курсантская рота, как будто подкошенная картечью меткого артиллерийского выстрела. А за ротой возвышалась статная фигура командира батальона, который одной рукой старался удержать на своей голове папаху, подпрыгивающую от смеха…
– Курсанту Трифонову объявляю три наряда вне очереди за…
Рота замерла в ожидании вердикта.
– …за извращение игры на барабане!!! – отчеканил командир.
Так наш ротный показал оригинальный пример формулировки в дисциплинарной практике, а Костя стал, наверное, единственным военнослужащим в мире, получившим взыскание за извращение игры на музыкальном инструменте.
Портрет
Плац! Как много в этом звуке… Присяга на верность Родине, строевые занятия и смотры, вручение орденов и медалей, объявления о присвоении и лишении званий, инспекторские проверки, вечерние зори, приказы командира полка о зачислении в списки части и министра обороны об увольнении в запас… И хотя хлесткое, как звук удара подошвы солдатского сапога об асфальт, слово «плац» имеет немецкие корни, придумали устраивать большие площадки для построения и занятий войсковых подразделений еще древние римляне. Место такое они называли амбулакрумом, а упражнения пехоты на этой площадке – амбуляциями. Но длительная эволюция военной терминологии отправила римское название в запасники, отдав полное предпочтение короткому, как выстрел, немецкому варианту. Разве звучало бы: «Рота, построение на амбулакруме!»? Ужас! А вот «бегом на плац!» звучит, что ни говори, красиво!