Трудно сказать, только ли на Иванов день наши предки жгли костры или это происходило и в другое время. Похоже, что у наших предков, как и у финнов в более позднее время, подобное зажигание огней не было приурочено к определенному дню. Если у древних финнов это было обрядом жертвоприношения, то при кочевом образе их жизни возникала необходимость чаще жечь «кокко». При перемещении с места на место им становилась ненужной, например, борона и они жертвовали её богам. Если же ломался лук, то и ему находилось достойное, по их мнению, применение. Если же они оставляли берег реки и не брали с собой лодок, их тоже отдавали в дар «кокко», чтобы он отнёс всё небесным божествам»20.
Вполне вероятно, что название тоунанской реки берёт начало от слова «кокко» – орёл, ритуальный костёр. Коккокаллио – жертвенное, сакральное место в Северной Карелии, где была обнаружена древняя наскальная живопись, также имеет подобный корень.
Во 2-ой половине XIX века большая площадь Хёммё была мрачной и нетронутой. За исключением высоких горных местностей: Jäävaaara («Ледяная гора»), Jyvävaara («Гора, похожая на зерно»), Vaahervaara («Кленовая (?) гора»), область имела изобильную глиняную почву, что объясняло сильный рост лесов. Освещённые солнцем открытые поля также благоприятствовали обильной растительности. А на склонах и во впадинах Яяваара и Ваахерваара в 1920-1930-х годах ещё росли кленовые и липовые деревья как последнее напоминание о послеледниковых тёплых сезонах. В Хёммё, как и на хуторах в Ильмее, в низинах, лощинах и по краям канав, помимо пышной растительности, росла дикая черная смородина, которую называли «ojakainen» – производное от слова «канава».
В районе Хёммё вообще не было озёр. Просёлочная дорога между Торесевой (Анттола, муниципалитет Миккели) и Симпеле была построена лишь в 1912—13 годах.
Так площадь Хёммё стала довольно большой, и население было сгруппировано в несколько кластеров, которые обычно назывались по названию места, а именно тех самых дополнительных земель, о которых шла речь выше. Фактически Хёммё находился в самой западной части Финляндии, на углу западных границ Ильмее и Симпеле. На пути из Хёммё в округ Торисева наиболее значительными поселениями были Питкямяки, Кепо-оя, Ваахерваара, Нииниваара, Портинхойкка и Куосмаоя.
Слово «höömmö» в переводе с карельского языка означает «приоткрытый рот». Это было междометие, которое обозначало возглас с оттенком удивления, испуга, ухмылки, всхлипывания.
Юго-восток Хёммё входил в бывший финский муниципалитет (или приход) Хийтола (Hiitola) – в 1944 году переданный Советскому Союзу. В 1939-м году площадь муниципалитета Хийтола составляла 423,2 км², а население – 8 265 человек. Сам посёлок являлся центром муниципалитета. Территории хийтольских земель были разделены на изломанные ландшафты Ладожского архипелага на востоке и на необитаемую дикую местность на западе. Фактически населёнными районами являлись Асилан, Пукинниеми, Тиурула и Ваавойа (Кирка-Хийтола, 168 км.), а также район Хёммё. Все остальные деревни в основном были пустынны.
В XIX веке в муниципалитет Хийтола входило сорок пять официальных деревень и шесть неофициальных – как раз тех самых «новых или дополнительных» земель, среди которых оказались земли Тоунаа. Помимо современной территории Тоунана жители с острова обосновывались и в других местах. «Дополнительные земли», принадлежавшие крестьянам Тоунаа, отмечены на карте 1939 года в районе Париккала, недалеко от Хаапалахти. И здесь, и там на карте мы видим название: «Tounaa».
Отныне территория Тоунаа (мы говорим о землях вблизи современного посёлка Тоунан) стала значиться на картах округа Хёммё и включала в себя множество финских хуторов. Сегодня эти границы можно провести от пруда Ковалёв и до так называемого «Серого сарая», а на самом деле – хутора Петера Реппо. Вот изначальные земли переселенцев с архипелаговой деревни на Ладоге, которые и назывались Тоунаа. На картах 1939 года, переписанных с базовых карт 1932 года, представленных в атласе Фонда Хийтола