В дверь постучали. Хозяйкой квартиры оказалась Люся. Я почему-то подумал, что она в гостях, просто открыла нам, так как никто бы не услышал. Как ошпаренная, девушка выбежала в прихожую.

– «А ну-ка тихо, все. Тихо. Это менты, наверное!» – как только Люся поняла, что кричала слишком громко, тут же прислонила свою ладонь ко рту, а затем этой же рукой пригрозила пальцем.

За дверью оказался обычный разносчик пиццы. Завидев Дынину с порога, молодой человек чуть не уронил свой заказ. Квартира погрузилась в еще больший хаос и шум. Многие слушатели концерта оставили музыканта валяться на полу и кинулись делить пиццу. Через пять минут в дверь опять позвонили. Какая-то девушка с набитым ртом, держа в руке один треугольник «Маргариты», еле проговорила:

– «Че, еще будет»?

Толпа рванула к дверям, кто-то приготовился снимать все на телефон. Однако в дверях возник человек в форме. Опешив от увиденного, мужчина поправил фуражку с кокардой и открыл рот.

– «Добрый вечер».

Блеснул жетон.

В этот момент еще непонятно, кто был больше напуган: представитель власти или девушка, уронившая кусок пиццы на ковер.

– «Добрый», – ответила Люся, пробиваясь через всю толпу, расталкивая своих гостей.

– «Кто хозяин квартиры»?

– «Я», – дрожащим голосом произнесла девушка, все так же пробиваясь своей грудью вперед на амбразуру.

– «Ведите себя тише, иначе мы будем вынуждены принять меры и составить протокол», – спокойно произнес госслужащий.

– «Хорошо», – мило отозвалась Люся.

Вера в этот момент отрезвела, но только дверь закрылась, залпом опустошила половину оказавшегося рядом бокала с шампанским. Ее ноги, будто обмякли, подкосились, и она стала плавно опускаться на ковер с закрытыми глазами, правый локон приподнялся, обнажив украденную серьгу с небрежно ограненным коричневато-желтым камушком, платье снизу слегка надулось, но не задралось. Поймав девушку, я понял, пора вызывать такси.

– «Люся», – обратился я к хозяйке квартиры, держа на руках Веру, – «подскажи, пожалуйста, адрес».

– «А зачем тебе»?

– «Как зачем, такси чух-чух, домой, в общем».

– «Так езжай, чего, а, дура – я, тебе наш адрес»?

– «Нет, Веры».

Посмотрев на свою подругу, девушка захохотала, прикрыв ладонью рот. Какой-то браслет из металла рядом с ее запястьем отразил блик от лампы в прихожей. Наверное, то положение, в котором оказалась Вера, ее развеселило.

– «Слушай, а давай ты ее просто к себе отвезешь, только пальцем не тронь»! – прозвучал строгий голос подруги моей сонной тетери.

– «Зачем, домой ее, не пустят что ли»?

Люся захохотала как не в себе, хотя была на вид трезвой. Я даже подумал о том, что моя избранница живет с родителями, мысленно согласился даже на то, чтобы с ними познакомиться.

– «Ты что, стесняешься к себе даму привезти»?

Во мне разгорелось непонятное чувство стыда, будто я оказался на большой куче сухого хвороста, с него можно было просто уйти, но объятый пламенем, стоял на месте и горел, но не понятно от чего. В моей памяти даже вспыхнуло, то чудное последнее мгновенье, когда в последний раз, вдруг моей гостьей стала медсестра Светлана из реанимационного отделения. Это случилось так давно, что мой конь, сейчас, наверное, порвал бы уздечку. Проще говоря, меня поймали, что называется на месте преступления с поличным и потом еще по горячим следам, повели обратно туда, откуда я вышел в этот вечер.

– «Сумочку не забудь», – повесив мне на шею, какой-то кошелек на ремешке, а не сумку, обратилась хозяйка квартиры.

– «Ладно, будь добра, помоги одеть», – сказал я Люсе.

Пока я держал Веру на руках, ее подруга внимательно посмотрела на обувь в прихожей. Туфли моей избранницы, как на витрине магазина, стояли справа от двери, а вся остальная «обувка» валялась в куче барохла.